Биография
Михаил Бонифациевич Погоржельский (21 июля, 1922 года - 8 марта, 1995 года) - советский актёр театра и кино, заслуженный артист РСФСР.
Погоржельский Михаил Бонифациевич родился 21 июля 1922 года в городе Анчикрак Одесской области (Украина).
В 1947 году окончил Ленинградский театральный институт и стал актёром
Ленинградского Нового театра.
С 1949 года - актёр Театра имени Моссовета в Москве.
Погоржельский был ведущим актёром Театра имени Моссовета, где проработал 46 лет. Обладая представительной внешностью, в кино чаще снимался в ролях иностранцев, исторических деятелей, представителей науки или власти.
На протяжении всей жизни рядом с Михаилом Бонифациевичем была любящая супруга, актриса Театра имени Моссовета Ирина Павловна Карташёва. Вместе они счастливо прожили 46, родили прекрасного сына Дмитрия, который впоследствии стал известным корреспондентом телекомпании НТВ в Германии.
Актёр скончался 8 марта 1995 года в Москве. Похоронен на Ваганьковском кладбище столицы, участок № 18.
Ранние годы
Родился Михаил Бонифациевич 21 июля 1922 года в городе Анчикрак Одесской области. Родители Михаила впоследствии переехали в Ленинград. Мать - Клавдия Михайловна Воронковская, была врачом-психиатром, работала заместителем главного врача в знаменитой неврологической клинике в Ленинграде. Отец - Бонифаций Михайлович Погоржельский (Bonifacy Pogorzelski, поляк по национальности), работал бухгалтером. Михаил рос высоким и спортивным мальчиком, занимался баскетболом, был членом баскетбольной сборной Ленинграда.
По окончании школы Михаил Погоржельский поступил в строительный институт. Проучившись там всего год забрал документы и подал их в Ленинградский театральный институт, куда и поступил в 1940 году. Там он познакомился с Ириной Карташёвой, это была настоящая любовь с первого взгляда.
Война
Проучиться спокойно весь курс помешала война. В 1941 году все юноши курса подали заявления и ушли добровольцами на фронт, лишь Михаила не взяли. Однако спустя месяц призвали и его. Михаил воевал в Вышнем Волочке. В 1942 году был тяжело ранен в ногу, врачи настаивали на ампутации. Ногу удалось спасти, но Михаил Бонифациевич был комиссован и больше не служил. После ранения у него на всю жизнь остался остромелит, который позднее сильно дал о себе знать. Отвоевав на фронте всего год, Погоржельский тем не менее стал полным кавалером Ордена Славы.
Театр
В 1947 году окончил Ленинградский театральный институт и стал актёром Ленинградского Нового театра. В этом же году Ирина Карташёва была приглашена Завадским в Театр Моссовета и уехала в Москву. Вскоре Михаил Бонифациевич женился, но брак оказался недолгим, так как он по-прежнему любил Ирину и не мог её забыть. Ирина Павловна в свою очередь в Москве тоже вышла замуж, но она также любила Михаила, он был ей дорог.
В 1949 году Театр Моссовета был на гастролях в Ленинграде, и в Доме работников искусств была устроена встреча ленинградских и московских артистов. Там Михаил Бонифациевич и Ирина Павловна снова встретились и теперь уже никогда не расставались.
Вернувшись в Москву, Карташёва пошла к Завадскому с просьбой посмотреть Погоржельского. Михаил Бонифациевич понравился Юрию Александровичу, и Погоржельский был зачислен в театр, где его очень хорошо приняли. Он сразу же был введён на роль возлюбленного в спектакль по пьесе Лопе де Вега «Хитроумная влюбленная» и с тех пор очень плотно был занят в репертуаре театра.
Кино
В середине 1950-х Михаил Бонифациевич был замечен кинематографом. Одной из первых работ стала роль государя Александра Второго в фильме М. Бегалина «Его время придёт», рассказывающего о знаменитом просветителе девятнадцатого века Чокане Валиханове. Затем была небольшая роль в фильме С. Самсонова «Огненные вёрсты», пока, наконец, Погоржельский не сыграл одну из центральных ролей в фильме Константина Воинова «Трое вышли из леса ». Там он создал сложный психологический образ Павла Строганова, человека, который занял в обществе высокое положение и которого по прошествии многих лет подозревают в предательстве.
Именно после этой картины актёра стали часто приглашать сниматься. Погоржельский обладал представительной внешностью, поэтому в кино его чаще использовали в ролях иностранцев, исторических деятелей, представителей науки или власти: фон Зальц в «Щите и мече» В. Басова, Раскольцев в «Меченом атоме» И. Гостева, Деласси в детективе А. Файнциммера «Пятьдесят на пятьдесят », Кознаков в публицистической драме В. Трегубовича «Обратная связь », Борисов в историко-приключенческом фильме «Крах операции “Террор”» А. Бобровского. Одной из последних работ Михаила Бонифациевича в кино стала роль Советчика в постперестроечном детективе Анатолия Иванова «Телохранитель ».
В 1966 году Погоржельскому было присвоено звание заслуженного артиста РСФСР.
В многосерийном фильме Сергея Колосова «Операция “Трест”» впервые в советском
кино Погоржельский создал образ генерала Врангеля не карикатурно, как это
показывалось раньше, а наделил его человеческими качествами.
Одной из последних работ Михаила Бонифациевича в кино стала роль Советчика в
постперестроечном детективе «Телохранитель ».
Личная жизнь
Михаил Бонифациевич был очень скромным человеком, никогда не вмешивался ни в какие конфликты. Обладал большим юмором, много читал. Очень любил природу. На протяжении 30 лет ездил отдыхать только в одно место - Щелыково, знаменитое имение Островского под Костромой.
Погоржельский был очень элегантным человеком, любил красиво одеваться. Бывая в заграничных экспедициях, Михаил Бонифациевич всегда находил время, чтобы приобрести какую-нибудь хорошую вещь, и непременно дорогую.
В начале 1990-х годов Погоржельский начал болеть, сказалась военная травма. Ему стало тяжело двигаться, и без палочки он уже не мог обходиться. В 1993 году Михаил Бонифациевич вместе с Ириной Павловной предприняли попытку съездить к сыну в Германию, где Погоржельский в последний раз увидел внука Сашу, которому на тот момент было семь лет.
Последний год жизни Михаил Бонифациевич плохо себя чувствовал. Он выбыл из репертуара театра, так как больше не мог выходить на сцену. 6 марта 1995 года ему стало очень плохо, поднялась температура, бил жуткий озноб. Его увезли в реанимацию. 8 марта Ирине Павловне позвонили из больницы и сказали, что Михаилу Бонифациевичу хуже... А вечером Ирина Павловна играла премьеру, «Мадам Бовари». Она была единственной исполнительницей и заменить её было некем.
Ирина Павловна Карташёва всё так же работает в Театре имени Моссовета, где
по-прежнему плотно занята в репертуаре. Единственное, что её огорчает, что в фойе
театра, среди портретов выдающихся актеров, не нашлось места для Михаила
Погоржельского, который отдал 46 лет своей творческой жизни служению Театру
Моссовета.
Фильмография
1991 Телохранитель
1988 Шаг
1988 Кругосветное
путешествие Бертольда Брехта (фильм-спектакль) ... председатель суда
1985 Берега в
тумане
1983 Понедельник - день тяжёлый (фильм-спектакль) ... Евтихий
Корнеплодов, автор романа "Овсы цветут"
1983 Магистраль ... помощник Уржумова
1981 Черный треугольник ... генерал Мессмер
1980 Крах операции Террор ... Борис, главная роль
1980 Кодовое название «Южный гром» (ТВ) ... Фретер-Пико
1979 Путешествие в другой город ... Хмельницкий, полковник в
отставке
1978 Особых
примет нет
1978 Комиссия по расследованию ... Владимир Алексеевич Шестаков,
председатель комиссии
1978 День приезда - день отъезда (фильм-спектакль) ... Басов Иван
Степанович, директор завода
1978 Артем (ТВ)
1977 Открытая
книга (сериал) ... Павел Петрович Лебедев, старый доктор
1977 Диалог (ТВ)
1977 Обратная
связь ... Кознаков
1976 Сибирь
(сериал)
1976 Освобождение Праги ... генерал Петров
1976 Мое
дело ... Бутурлакин
1976 Жизнь и смерть Фердинанда Люса (сериал) ... Шорнбах
1976 Два капитана (сериал) ... Владимир Юрьевич Ванин
1976 Вдовы ...
Анатолий Киреев, начальник управления
1975 Странная миссис Сэвидж (фильм-спектакль) ... Тайтус Сэвидж, сенатор
1974 Моя
судьба ... Селиванов
1974 День начинается в полночь
1974 Выбор цели ... эпизод
1973 Нейлон
100% ... Афанасий Иванович, коневод
1972 Пятьдесят на пятьдесят ... Деласси
1972 Меченый атом ... Алексей Алексеевич Раскольцев
1971 Френсис Дрейк (телеспектакль)
1970 Семья, как
семья ... Брусничкин
1970 Руины
стреляют... (ТВ) ... Нечипорович, полковник
1970 Город
первой любви (киноальманах)
1969 Он был не один ... рыбак
1968 Щит и меч: Фильм второй ... фон Зальц
1968 Щит и меч... фон Зальц
1967 Операция
"Трест" ... барон Петр Врангель
1967 Война и мир ... Михаил Барклай де Толли
1967 В ночь на воскресенье (короткометражный) ... главная роль
1967 Анна Каренина ... эпизод
1966 Человек без паспорта ... Василий Фёдорович, полковник госбезопасности
1963 Выстрел в
тумане ... Павел Павлович Шуриков, профессор
1962 Когда разводят мосты ... Константин, возлюбленный Инги
1959 Василий
Суриков ... император Александр III
1958 Трое
вышли из леса ... Павел Строганов, главная роль
1957 Огненные
версты ... матрос
Наш обозреватель объясняет, что может стоять за уходом Константина Гольденцвайга и почему НТВ лишается таких кадров.
На днях уволился собкор в Израиле (и экс-директор представительства НТВ на Украине) Айрат Шавалиев. Он работал на НТВ с 1996 года и не стал выносить сор из избы. А вот его коллега, собкор в Германии Константин Гольденцвайг (его стаж на НТВ – 12 лет), устроил своим теперь уже бывшим работодателям публичную порку.
Пропагандист ушел «на дезинфекцию»
Гендиректор НТВ Владимир Кулистиков, должно быть, испытал нелучшие мгновения своей жизни, когда ждал, что ему позвонят из Кремля и спросят, какой белены объелся его подчиненный, давая интервью немецкому каналу ZDF. Оценивая, насколько болезненно Владимир Путин может переживать неприглашение на саммит G7 в Баварию, Гольденцвайг – журналист не какого-то там «Дождя», а, страшно сказать, крупнейшего федерального телеканала, принадлежащего крупнейшей госкорпорации – на чистом немецком языке назвал российского лидера... «оскорбленным», «циничным» и «заинтересованным в том, чтобы нестабильность на Украине сохранялась как можно дольше».
Не один Константин «шпрехен зи дойч». В Москве его речь прекрасно поняли, и наутро собкор был уволен. Тогда Гольденцвайг разразился отходной речью уже на своей странице в соцсети. НТВ расплатился той же монетой: смонтировал ролик из сюжетов Гольденцвайга, где тот расхваливал политику Путина, и разместил у себя на сайте с титрами «Прощай, Костя!» На канале говорят: этот крик души . Но об этом – ниже.
Владимир Кулистиков / Виктор Чернов / Russian Look
Герой или предатель?
Реакция коллег была разной. Алексей Пивоваров, перешедший с НТВ на СТС (он теперь еще ведет и продюсирует шоу «Парк» на «Первом»... не без участия, кстати, других экс-сотрудников НТВ), приветствовал новообращенного комментарием: Welcome to the club! Либерально настроенные коллеги прямо называли Гольденцвайга «идейным борцом» и «героем». Другие спускали «бунтаря» с небес на землю, говоря, что просто так ему от «позорного прошлого» не отмыться: мол, ты ведь все это время врал, получая от режима, который сейчас поносишь, приличную награду. Либо надо было сразу уходить, раз такой принципиальный, либо не вякать. Михаил Антонов, собкор ВГТРК в Берлине, издевательски поинтересовался: «А как дезинфекцию проходить будешь?» «В думах о том, чем пристойным и дельным теперь заняться», – уточнил репортер.
На вопросы «Собеседника» про хлопанье дверью экс-собкор НТВ не ответил. Мы можем только догадываться, зачем понадобился Гольденцвайгу этот скандал. Хотел заявить о себе? Поддался эмоциям? Отрабатывал аванс, полученный от новых работодателей? Во всей этой полной бравады истории есть повод усомниться в порядочности самого Гольденцвайга. На НТВ все знают, с какой симпатией к нему относился гендиректор. Германия для Кулистикова не просто точка на карте. Он в этой стране родился, жил и нередко туда, говорят, ездит. Поэтому и посадил на теплое местечко «любимчика». Телекомпания оплачивала Гольденцвайгу с семьей все расходы в Берлине, а Дмитрий Погоржельский, собкор НТВ в Германии с 1991 года, фактически был отправлен на пенсию – играл в корпункте вторые роли. Так что уж от кого угодно, но от Гольденцвайга Кулистиков удара вряд ли ожидал.
Гольденцвайг не того полета птица, чтобы своим уходом, даже таким демонстративным, покачнуть под Кулистиковым кресло. Но очевидно: информационная служба НТВ переживает вторую волну массового исхода (первая была в 2001-м). Лошак, Красовский, Лобков, Гордеева, Селин, Пивоваров... Одни бегут с НТВ по-тихому, другие не скрывают: теряют работу вследствие политического протеста. Причины у всех разные... Вопрос лишь в том, кто следующий. И в какой момент опять рванет?
Народная артистка России Ирина Карташева родилась в 1922 году. Почти всю свою творческую жизнь служит в одном театре - им. Моссовета. Непревзойденный мастер дубляжа, в ее арсенале более 300 зарубежных фильмов. Ее голосом говорили с нами героини фильмов "Римские каникулы", "Рокко и его братья", "Лев зимой".
Вдова актера театра и кино Михаила Погоржельского. Мама спецкорреспондента НТВ в Германии Дмитрия Погоржельского.
Я делала с ней большое интервью сразу для трех журналов. В двух - Story и Psichologies напечатаны небольшие отрывки. Думаю, что будет интересно почитать целиком.
Я специально убрала свои вопросы из текста, превратив его в почти нередактированный монолог. Кажется, это лучше передаст обыденность интонации рассказа на фоне чудовищных событий.
По сути - биография Ирины Павловны - это биография наших родителей.
Да, не могу не заметить, что Ирина Павловна по-прежнему, красавица. Великолепно одета и ухожена. Остроумна и открыта для общения.
Ирина Карташева - девятнадцатилетняя девушка-ленинградка
Семья наша еще до войны хлебнула в полной мере: мама была выслана в Куйбышев, а папа расстрелян. Все репрессивные кампании прошли по нашей семье. Да, только за то, что мы - дворяне.
Когда началась война, маме нельзя было жить в Ленинграде, и квартировала она в Луге, в 128 км.
А я жила у тетки на Росси. 22 июня был солнечный яркий день. В 11 утра ко мне приехал Миша Погоржельский. Мы же с ним учились вместе в театральном институте. На первом курсе.
Мы услышали голос Молотова с сообщением, что началась война. Я помню: собрались у одной нашей однокурсницы. Говорили весь день - что будет со всеми нами. Вечером пошли все вместе по набережной. И там было видение, которое остается на всю жизнь: блестящее солнце освещало купол Исаакиевского собора, а оттуда наползала черная огромная туча, как образ ужаса, надвигающегося на этот город.
Мальчики наши сразу же ушли добровольцами на фронт. А мы были мобилизованы на рытье окопов под Пулковом. В один из дней мне позвонила мама, из Гатчины почему-то. Я поехала к ней, и выяснилось, что немцы уже были в Пскове. Они, в чем стояли с сестрой, в том и бежали из Луги. Я привезла им теплые вещи. Мы не встретились-разминулись, она уже уехала в Куйбышев - у нас там были знакомые (мы же там жили во время маминой ссылки, и я там заканчивала школу).
Я отпросилась в институте, мне дали отпуск на месяц и заверили, что пришлют вызов. Я выехала из Ленинграда 8 сентября в теплушке, а 9-го уже была бомбежка и горели Бадаевские склады.
В Куйбышеве нас хорошо встретили, но я почему-то стала настаивать, чтобы мы ехали дальше. Не могла объяснить, почему, но не хотела там оставаться. Знакомые мамы по Луге, две очень милые дамы уехали в Саранск. И я стала уговаривать маму ехать туда же. Так как я буквально бесилась и безумствовала, мама мне уступила. А вскоре в Куйбышев переехало все правительство, там была ставка Верховного Главнокомандующего, и всех оттуда погнали.
Так меня впервые посетило предвидение.
Я до сих пор не могу простить Сталину всех мытарств моих родителей - мама 18 лет не могла жить в крупных городах, а папы просто не стало. Но, знаете, ни у меня, ни у мамы никогда даже на йоту не возникало чувства, что мы можем остаться предателями при немцах.
Мы оказались в Саранске. И, надо сказать, что я не выдержала мужественно всех испытаний. Вот мама у меня очень стойким была человеком, никогда - ни слова укоризны. А я оказалась как бы замороженной - институт, который так блистательно был начат - потерян, Миша на фронте, Ленинград в блокаде - все кончено. Жизнь моя кончена! Но надо было жить. Мама устроилась работать на консервный завод маникюршей. Да - у нее не было подходящей специальности. А я поступила в эвакогоспиталь почтальоном. Начальник госпиталя смеялся и говорил: «Смотрите, какие почтальоны бывают во время войны».
Вообще ко мне так идеально относились в госпитале. Зам начальника был из Гомеля, он потерял жену и детей, и всегда ждал меня с надеждой, что я принесу весточку от них. Так он их потом разыскал. А потом разыскал и меня по титрам. Я тогда ведь много занималась дубляжом. Прихожу в театр, а мне говорят: Тебя тут разыскивает министр здравоохранения Белоруссии. Я подумала, что меня разыгрывают, причем тут министр? А дома мама мне говорит, что действительно меня разыскивает бывший зам начальника госпиталя. Вот так-то.
А в войну я стала самым желанным человеком для раненых, потому что приносила письма от родных. Я тогда странно выглядела. У меня ничего не было из зимней одежды, на мне был какой-то замызганый ватник, какая-то шапка, красноармейские ботинки, обмотки. О своем институте я ничего не знала, его эвакуировали из Ленинграда.
Однажды прибегаю на почтамт за письмами, мороз, я в своем затрапезном виде. Смотрю - там, на скамейках сидят несколько летчиков, которые отдыхали в Саранске от каких-то боевых вылетов. И они что-то стали говорить мне шутливое, комплименты какие-то. И тут я подумала: «Боже мой! А жизнь-то идет! И мужчины смеются, и смотрят на девушек».
И, как ни странно, вот такое приветливое ко мне отношение позволило мне оттаять. Я стала принимать участие в самодеятельности. Меня даже пригласили в Музыкально-драматический театр в Саранске. Я отказалась, сославшись на ожидание вызова в свой институт. И вдруг мне приходит вызов из института в Кисловодск. А я тогда была донором, и моя первая группа крови подходит всем, и меня даже никогда не отсылали на донорский пункт, и часто делали прямое переливание крови раненым.
Так вот - я донор, и у меня берут анализ, как всегда перед забором крови. И говорят, что у меня РОЭ 40, началась флегмонозная ангина. В итоге я никуда не еду. А в это время немцы захватывают Кавказ и институт мой эвакуируют вообще неизвестно куда. И я остаюсь в Саранске, и соглашаюсь перейти из госпиталя в театр. Помню как я дрожала в костюме Виолы из Двенадцатой ночи, белый парик напяливала и рыдала, потому что ничего не умела - у меня же всего один курс института.
В 1943 году я попадаю в состав бригады Мордовского театра, и нас отправляют на фронт. Мы попали в 1-й эшелон, куда потом бригады не посылали, потому что одна там погибла. И мы попадаем в Орловско-Курскую дугу - июль 1943 года - Плавск, Мценск, Белгород… Я помню, когда мы въехали в один город - он был до тла разбомблен. А в лесах - эти вековые деревья, лежащие корнями кверху после артподготовки.
В концертах я читала рассказы Ленча и стихи Симонова. Нас было шестеро - певица, танцевальная пара, еще один чтец.
Никаких концертных нарядов у меня не было, хотя военные всегда просили, чтобы были в штатском. А в Туле меня вообще обворовали, украли чемодан, где у меня было все, буквально все. Я осталось в том, в чем стояла на сцене. У балерины нашей украли все украшения.
В Орле мы были через три часа после взятия нашими. Это было очень страшно - лето, зной, смрад, стоящий над полем боя, и огромное количество мух. И кругом мины. Мы уехали на концерт, а обратно в дом, где остановились, уже не могли вернуться. И ночевали в каком-то поле.
Но как-то хранила нас судьба, и мы вернулись с фронта. Это очень страшно…
Но я вам сейчас скажу, может быть, ужасную вещь - тот страх, что мы пережили в конце тридцатых - был хуже этого. Это был страх физический. Но мы были все патриотами, никому не приходило в голову принять фашистов. Или потом эмигрировать. И я бы никогда не смогла нигде больше жить.
Знаете, как жизнь переворачивается? Прошло много лет, и мой сын оказался в Берлине, и вел передачу от рейхстага. А он - сын человека, награжденного Орденом Славы, и фактически потерявшим ногу на фронте.
Мы вернулись в Саранск, и там меня ждал вызов из института, эвакуированного уже в Томск. И я уехала, как меня не уговаривали остаться. Но приехала в Новосибирск, и там встретилась с Мишей. Там в это время был Александринский театр.
Так я и осталась неучем на всю жизнь. Я сейчас уже народная артистка. Когда я писала раньше «неоконч. Высш», мне говорила кадровичка: это ничего, а Леня Марков даже не помнит, какую он школу закончил.
Но вернемся в военные годы. Миша был ранен под Вышним Волочком в ногу в 1942 году. В полевом госпитале ему хотели отнять ногу. Он не давал. Тут на счастье зашел другой врач, который знал его маму - гл. врача психиатрической больницы Воронковскую. И он спас Мишину ногу. Американскими червями ему вылечили ногу. Такой был тогда уникальный метод.
Но остеомиелит все-таки остался, и всю жизнь он напоминал ему о себе.
В День Победы каждый год Мише звонил Зяма Гердт и, поздравляя, говорил: Это звонит тот, кто тебя сделал инвалидом.
А дело в том, что муж мой после ранения был комиссован с остиемиелитом. Но законы были таковы, что он должен был каждый год проходить освидетельствование. И он перестал это делать - можно было подумать, что этим можно вылечиться. И его лишили звания инвалида.
А когда ввели для инвалидов какие-то льготы, ему было уже неудобно снова куда-то обращаться. И вот Гердт как коллега по ранению, тоже в ногу, и тоже на фронте, оставшийс по меткому выражению Гафта "коленонепреклоненным", все грозился, что возьмет его сам за шиворот и отвезет, куда надо. «Ты что ногу на танцах потерял?» И он его заставил пойти в военкомат и удостоверить инвалидность. И каждый День Победы звонил с вопросом: «Кто тебя сделал инвалидом?»
А тогда я осталась работать в Александринке, в 44-м мы вернулись в Ленинград. Город еще не отошел от блокады.
Победа в 45-м. Мы были на вечере в Доме искусств, когда объявили о капитуляции Германии. У меня в руках оказалась какая-то поварешка, и я шла, колотя изо всех сил по заборам, стенам, по всему, что попадалось на Фонтанке. Мы кричали всем встречным: «Победа!»
Это ни с чем несравнимо.
С Мишей у нас была любовь безумная. Но когда он приехал с фронта в Новосибирск, я, закрутившаяся в театре, в компаниях, в поклонниках, посмотрела на него уже другими глазами. Он был как-то отдален.
Я тут виновата целиком - совершила очень большую глупость и замаливаю все свои грехи. Я испортила жизнь себе, Мише и своему первому мужу Севе Давыдову. Мы вернулись в Ленинград, и как-то с Мишей расстались.
Мама жила в Саранске, я ее вызываю в Ленинград. Приходит ей повестка явиться в милицию. Я пошла хлопотать. Какой-то капитан милиции посоветовал мне вывезти маму куда-нибудь, придумать что-то. И вот, представьте себе, мы ездили с антрепризными спектаклями вокруг Ленинграда и возили маму с собой. Но так долго продолжаться не могло.
И я приехала уже в Москву хлопотать, а тут один приятель подсказал мне, что Завадский ищет актрису на Дездемону. Я пришла, ничего не читала, и он меня взял, сказал, что пришлет вызов в сентябре. Я приехала по его телеграмме. С тех самых пор служу в театре Моссовета.
А маму поселили под Москвой даже не в Дмитрове, а в Куминове-деревня такая. И она там жила у хозяйки. И Миша потом шутил: вам надо писать воспоминания - «От Ниццы до Куминово» - у бабушки нашей была вилла в Ницце - фотографии сохранились. Но они ее продали еще до революции. Потом Андрон Кончаловский меня подначивал, чтобы ее вернуть, но поздно.
И вот Завадский и Николай Черкасов, хотя это 50-е годы, и это совсем не модно, начинают хлопотать, чтобы разрешили прописку маме в Дмитров, хотя бы.
И тут я случайно встречаю Мишу. Иду по Горького, а он переходит по наземному переходу от Националя к Совету министров. Я иду с одним актером, и вдруг увидела его. Закричала: Миша! И он остановился посреди дороги, оглянулся и замер. Очень странно прореагировал на меня. Потом объяснил: Я иду и думаю: Может быть в жизни такое - ведь она сейчас в этом городе, могу я ее случайно встретить? И вдруг ты меня окликаешь.
Мы встретились, и через 3 дня уже не разлучались. Я развелась с мужем, он уже был разведен с женой. Я порекомендовала его Завадскому, не объясняя наших взаимоотношений. Он его сразу взял.
И вот 50-й год, готовятся гастроли в Польшу. Мы с Мишей никуда не собираемся - у меня мама на поселении, а у Миши папа поляк. Тут старенький еврей, у нас кадрами заведовал, подсказал, что Польша в 1905 году была в составе российской империи. И все.
А про маму я написала правду, только, за что арестовали, не написала.
Все начали хлопотать за маму. Меня Черкасов записал к Министру Серову. На прием я пришла беременной, почти уговорила его всеми своим актерским талантом. Но тут этого Серова снимают.
И вдруг Завадский добился разрешения прописать маму уже в Москву. Вот еще одно чудо.
Мы жили тогда все у Сокола, в одной комнате с мамой, мужем и маленьким сыном Димкой.
Ну вот и вся история.
Это так во мне засело - война. Я только недавно перестала пугаться ночных звонков. У меня обрывается сердце, падает.
Я молю, чтобы детям и внукам не довелось испытать такого.
В Кутулике строят дома по социальным программам
Третьего декабря в семье Погоржельских произошло долгожданное событие: они переехали в новый дом, который, кстати, не стоил новоселам ни копейки. Погоржельские были первыми в списке на переезд из ветхого и аварийного жилья. Сейчас в Кутулике работает ряд государственных программ, направленных на улучшение жилищных условий сельчан. Результаты видны невооруженным глазом: по всему поселку стоят возведенные под крышу дома, отделочные работы в них начнутся в ближайшее время. В гостях у новоселов Аларского района побывал корреспондент «Окружной правды».
Восточная улица
Областная программа переселения граждан из ветхого и аварийного жилья работает с 2006 года, - говорит Андрей Ботяков, глава Аларского района. - Вначале мы выкупали для людей уже готовые дома в хорошем состоянии и предоставляли их нуждающимся семьям. После того как начался процесс объединения Усть-Ордынский округа и Иркутской области, было решено строить новые здания. Первого декабря этого года в эксплуатацию был сдан первый дом, счастливыми обладателями которого стала семья Погоржельских. На эти цели было потрачено 1 млн 11 тыс. рублей из областного бюджета и 142 тыс. из бюджета МО «Кутулик». В следующем году планируется построить еще несколько домов. Сейчас в списке на переезд из ветхого жилья стоит более сорока семей. Предварительно называлась сумма в размере 9 млн 937 тыс. рублей. Возможно, из-за финансового кризиса эта сумма уменьшится, но ненамного. Так что в 2009 г. строительство продолжится.
Также продолжится возведение нового жилья по федеральной программе «Социальное развитие села до 2012 года». Программа предусматривает получение денежных сертификатов. Эти средства можно использовать на улучшение жилищных условий. Документы на получение помощи выделяются после проверки специальной комиссией и подачи заявления в местную администрацию. Данной программой воспользовалось уже несколько семей. Возведение новых домов в Аларском районе идет полным ходом: в 2008 году сдано 1202 кв. м жилья.
Из-за большого количества будущих новоселов было решено начать строительство новой улицы, которую назвали Восточной. Сейчас на ней всего три недостроенных здания, зато их хозяева могут с гордостью сказать, что у домов появился новый адрес: Восточная улица.
Мы строим не только дома, но и объекты социальной сферы, - говорит Эдик Дилбарчи, застройщик. - ЦРБ, школы в деревнях Аларского района, детский сад - это далеко не полный список зданий, которые будут сданы в ближайшее время.
Последствия урагана
У Дмитрия Погоржельского обычная семья: жена, маленькая дочка и сын. С ними живет теща. Но из-за отсутствия необходимых жилищных условий (всем приходилось размещаться на восемнадцати квадратных метрах) семья казалась очень большой. Неприятностей добавляла плохая крыша. В 2004 году ее сорвало ураганом. Сделать капитальный ремонт было невозможно - дом, в котором родился Дмитрий, был в аварийном состоянии.
Строительство дома для Погоржельских началось в мае, - говорит Эдик Дилбарчи. - Тогда был залит фундамент будущего здания. Основные работы шли в конце лета, когда были получены обещанные средства. Будущим хозяевам о заселении было объявлено в сентябре. До этого они не догадывались о предстоящем переезде.
Мы даже и мечтать не могли о таком доме, - говорит Дмитрий Погоржельский. - Он построен с соблюдением всех современных технологий. В нем три комнаты. Сейчас здание просыхает. Вскоре начнем клеить обои, а пока заканчиваем перевозить вещи и привыкаем к комфорту. У меня двое маленьких детей. Раньше в морозы приходилось ходить в теплой одежде, малыши часто болели. Теперь у детей появилась возможность свободно играть и бегать в доме и во дворе, который занимает целых 16 соток.
Представители администрации обещали построить все необходимые дворовые постройки. Баня уже практически готова. Самой семье справиться со стройкой трудно. Дмитрий работает завхозом в местном ДК, его жена Татьяна - продавец в магазине. Теща Галина Федоровна помогает чем может - подрабатывает на пенсии. Но денег на улучшение жилищных условий найти самостоятельно было бы невозможно.
Новоселье Погоржельские планируют широко отметить весной. Тогда у них за столом соберется много народу - только у Дмитрия шесть братьев и сестер. Самым главным гостем будет, конечно, Эдик Апитович. За время строительства он стал своим в этой семье. Особенно подружился с сыном Дмитрия - Пашей. В следующем году Паша пойдет в школу, а пока посещает детский сад и помогает воспитывать сестренку Валю.
Мне очень нравится наш новый дом, - говорит Павел. - Здесь хватает места всем, даже моей любимой крысе Васе. Хорошо, что мы переехали сейчас, - будет где поставить елку и отмечать Новый год.
Во второй половине пятидесятых годов, в самом начале «оттепели», на смену рабочим и крестьянам, героям войны и революции, на экране появился новый тип героя – герой-интеллигент. У актёров, которым ранее приходилось воплощать на экране выходцев из народа, людей простых и неграмотных, появилась возможность попробовать себя в новом амплуа. Таким мы увидели Бориса Чиркова в незабываемых «Верных друзьях», Василия Меркурьева во многих фильмах 50-60-х годов, Михаила Названова, воплотившего на экране в 50-е годы сразу нескольких русских царей. В ряды старшего поколения влилась талантливая молодёжь, создавшая впоследствии целую галерею интеллигентов. Среди них хочется назвать Олега Стриженова, Алексея Баталова, Василия Ланового, Вячеслава Тихонова, Михаила Ульянова.
Особо хочется рассказать о замечательном актёре, заслуженном артисте РСФСР – Михаиле Бонифациевиче Погоржельском, чьё имя занимает почетное место среди мастеров отечественного кино и театра. Михаил Бонифациевич запомнился как человек интеллигентный, доброй души, обаятельный и отзывчивый, прекрасный семьянин и отец.
Он ярко заявил о себе в одной из первых своих работ, фильме Константина Воинова «Трое вышли из леса», где создал сложный психологический образ Павла Строганова, человека, который занял в обществе высокое положение и которого по прошествии многих лет подозревают в предательстве. В многосерийном фильме Сергея Колосова «Операция “Трест”» впервые в советском кино Погоржельский создал образ генерала Врангеля не карикатурно, как это показывалось раньше, а наделил его человеческими качествами, создав интересный психологический рисунок знаменитого исторического деятеля. На протяжении творческого пути в кино Погоржельскому очень часто приходилось воплощать на экране иностранцев. Тому располагали яркие внешние данные актёра, стройная фигура и высокий рост. Гораздо интереснее и насыщеннее Михаил Бонифациевич работал в Театре имени Моссовета, в котором преданно прослужил сорок шесть лет. На протяжении всей жизни рядом с Михаилом Бонифациевичем была любящая супруга, актриса Театра имени Моссовета Ирина Павловна Карташёва. Вместе они счастливо прожили сорок шесть лет, родили прекрасного сына Дмитрия, который впоследствии стал известным корреспондентом телекомпании НТВ в Германии.
Родился Михаил Бонифациевич 21 июля 1922 года в городе Анчикрак Одесской области. Впоследствии родители Михаила переехали на постоянное место жительства в Ленинград. Мама, Клавдия Михайловна Воронковская, была врачом-психиатром, работала заместителем главного врача в знаменитой неврологической клинике в Ленинграде. Папа, Бонифаций Михайлович Погоржельский, поляк по национальности, работал главным бухгалтером на одном из предприятий Ленинграда. Михаил рос спортивным мальчиком. Он был высокий, поэтому занимался баскетболом, был членом баскетбольной сборной Ленинграда.
Окончив школу, Михаил решил пойти учиться в строительный институт. Но так как его с детства всегда привлекала актёрская профессия, поэтому, отучившись год в строительном, Погоржельский подал документы в Ленинградский театральный институт и поступил. Это произошло в сентябре 1940 года. Именно тогда и произошла встреча Михаила и Ирины. Это была любовь с первого взгляда.
Но, к сожалению, война всё спутала. 22 июня, в первый день войны, все юноши с курса подали заявление на фронт, в том числе и Михаил. Но его кандидатуру отклонили, потому что он не был ещё приписан ни к одной из воинских частей. В этот момент Ирине срочно пришлось уехать из Ленинграда, и буквально через месяц после этого Михаила призвали на фронт. Воевал он в Вышнем Волочке под Ленинградом. Но воевать пришлось недолго, так как в 1942 году Погоржельский был тяжело ранен в ногу. Какой-то молоденький солдатик под шквальным огнём вытащил Михаила Бонифациевича с поля боя на плащ-палатке, но сам, к сожалению, погиб. Погоржельского подобрали и отправили в госпиталь. Ранение было настолько серьёзным, что ему предложили ампутировать ногу, но Михаил наотрез отказался. В этот момент один из врачей подошёл к нему и начал расспрашивать, кто он, откуда и кто его родители. Узнав, что Клавдия Михайловна Воронковская – мать Михаила, он очень удивился. Оказалось, что этот врач был её учеником. «Дайте этого парня мне» - сказал он сёстрам. Погоржельского перевели в другой госпиталь, и этот врач смог вылечить ногу Михаила Бонифациевича часто практиковавшимся в то время способом – американскими червями. На рану наложили червей и загипсовали. Через несколько дней Погоржельский проснулся от страшного зуда под гипсом. Когда его сняли, то увидели, что на месте раны осталась чистая кость, все поражённые участки съели черви.
Затем Погоржельского перевели в Москву, а его маме послали в Ленинград телеграмму о том, что её сын ранен. По штампу на ней Клавдия Михайловна смогла определить, что Михаил находится в Москве, в районе Сокола, и немедленно выехала к нему. Во время болезни Погоржельский настолько изменился, что мать, зайдя в палату, не узнала его. «Мама!» - крикнул Михаил, увидев мать. Она бросилась к нему…
Михаил Бонифациевич получил белый билет и был списан с фронта. После ранения у него на всю жизнь остался остромелит, который позднее сильно дал о себе знать. Отвоевав на фронте всего год, Погоржельский тем не менее стал полным кавалером Ордена Славы.
Лучшие дня
Оправившись, наконец, после ранения, в 1944 году Погоржельский вернулся в институт, который в то время находился в Томске, а затем в Новосибирске. Там Михаил и Ирина снова встретились и вместе, в мае 1944 года, одним из первых эшелонов вернулись в Ленинград. Ирина Павловна тогда уже была актрисой Александринского театра. Михаил продолжал учёбу в театральном институте. В 1947 году Погоржельский его закончил и сразу же был принят в Ленинградский Новый театр.
В этом же году Ирина Карташёва была приглашена Завадским в Театр Моссовета и уехала в Москву. Вскоре Михаил Бонифациевич женился, но брак оказался недолгим, так как он по прежнему любил Ирину и не мог её забыть. Ирина Павловна в свою очередь в Москве тоже вышла замуж, но она также любила Михаила, он был ей дорог. В 1949 году Театр Моссовета был на гастролях в Ленинграде, и в Доме работников искусств была устроена встреча ленинградских и московских артистов. Там Михаил Бонифациевич и Ирина Павловна снова встретились и теперь уже никогда не расставались.
Вернувшись в Москву, Карташёва пошла к Завадскому с просьбой посмотреть Погоржельского. Михаил Бонифациевич понравился Юрию Александровичу, и Погоржельский был зачислен в театр, где его очень хорошо приняли. Он сразу же был введён на роль возлюбленного в спектакль по пьесе Лопе де Вега «Хитроумная влюбленная» и с тех пор очень плотно был занят в репертуаре театра.
В середине пятидесятых Михаил Бонифациевич был замечен кинематографом. Одной из первых работ стала роль государя Александра Второго в фильме М. Бегалина «Его время придёт», рассказывающего о знаменитом просветителе девятнадцатого века Чокане Валиханове. Затем была небольшая роль в фильме С. Самсонова «Огненные вёрсты», пока, наконец, Погоржельский не сыграл одну из центральных ролей в фильме Константина Воинова «Трое вышли из леса». Именно после этой картины актёра стали часто приглашать сниматься. Погоржельский обладал представительной внешностью, поэтому в кино его чаще использовали в ролях иностранцев, исторических деятелей, представителей науки или власти: фон Зальц в «Щите и мече» В. Басова, Раскольцев в «Меченом атоме» И. Гостева, Деласси в детективе А. Файнциммера «Пятьдесят на пятьдесят», Кознаков в публицистической драме В. Трегубовича «Обратная связь», Борисов в историко-приключенческом фильме «Крах операции “Террор”» А. Бобровского. Одной из последних работ Михаила Бонифациевича в кино стала роль Советчика в постперестроечном детективе Анатолия Иванова «Телохранитель».
В 1966 году Погоржельскому было присвоено звание заслуженного артиста РСФСР. Внутри театра такие события обычно всегда отмечались. Как раз в этот момент Театр Моссовета находился на гастролях в Свердловске, где должен был играться спектакль «Цезарь и Клеопатра», в котором Михаил Бонифациевич исполнял роль Руфия. Придя на спектакль, Погоржельский почувствовал, что среди актеров что-то затевается. По ходу спектакля была сцена, когда из оркестра поднималась лестница, наверху стоял Цезарь-Плятт, к нему забирался Руфий-Погоржельский и говорил: «Слава Цезарю!». Чувствуя готовящийся подвох, Михаил Бонифациевич вскочил на лестницу и воскликнул: «Слава Руфию!». На что Плятт незамедлительно ответил: «И заслуженно!».
Михаил Бонифациевич был очень скромным человеком, никогда не вмешивался ни в какие конфликты. Обладал большим юмором, много читал. Очень любил природу. На протяжении тридцати лет ездил отдыхать только в одно место – Щелыково, знаменитое имение Островского под Костромой. Погоржельский был очень элегантным человеком, любил красиво одеваться. Бывая в заграничных экспедициях, Михаил Бонифациевич всегда находил время, чтобы приобрести какую-нибудь хорошую вещь, и непременно дорогую.
В театре у Погоржельского было трое друзей – Аркадий Рубцов, Борис Иванов и Михаил Львов. Все они были фронтовиками. Девятого мая каждого года, в День Победы, у них была традиция собираться вместе и отмечать этот великий праздник. В этот день они никого к себе не допускали, даже жён. И лишь только последние несколько лет этой чести удостоились Ирина Павловна и Ольга Владимировна Якунина, супруга Бориса Иванова.
6 декабря 1951 года у Михаила Бонифациевича и Ирины Павловны родился сын Дмитрий. Так как они постоянно были заняты в театре и кино, поэтому воспитанием сына, в основном, занималась бабушка, мама Ирины Павловны. Михаил Бонифациевич был достаточно строгим отцом, но никогда не позволял несправедливости по отношению к сыну. Дима учился в немецкой спецшколе, которая находилась в доме, где жили Погоржельские. Однажды, учась в восьмом классе, Дима спросил родителей: «А вдруг я пойду по вашим стопам?». На что Ирина Павловна ответила: «В наших стопах вдруг не бывает». Окончив школу, Дима поступил на филфак шведского отделения Московского университета, окончив который работал в «Комсомольской правде». Затем Дмитрий перешёл в журнал «Новое время» и вскоре стал редактором международного отдела. Как корреспондент «Нового времени», в 1990 году, он уехал в Германию и уже там перешёл работать на телевидение. На протяжении почти пятнадцати лет Дмитрий с семьёй по прежнему живёт в Германии.
В начале девяностых годов Погоржельский начал болеть, сказалась военная травма. Ему стало тяжело двигаться, и без палочки он уже не мог обходиться. В 1993 году Михаил Бонифациевич вместе с Ириной Павловной предприняли попытку съездить к сыну в Германию, где Погоржельский в последний раз увидел внука Сашу, которому на тот момент было семь лет.
Последний год жизни Михаил Бонифациевич плохо себя чувствовал. Он выбыл из репертуара театра, так как больше не мог выходить на сцену. 6 марта 1995 года ему стало очень плохо, поднялась температура, бил жуткий озноб. Его увезли в реанимацию. 8 марта Ирине Павловне позвонили из больницы и сказали, что Михаилу Бонифациевичу хуже. Она сразу же приехала и нашла мужа в полусознательном состоянии. Он попросил кисель, Ирина Павловна помчалась за ним к приятелям через дорогу. Вернувшись, она увидела на мониторе прямую линию. Это произошло в половине второго дня. А вечером Ирина Павловна играла премьеру, «Мадам Бовари». Она была единственной исполнительницей и заменить её было некем…
Ирина Павловна Карташёва пятьдесят восьмой год работает в Театре имени Моссовета, где по прежнему плотно занята в репертуаре. Единственное, что её огорчает, что в фойе театра, среди портретов выдающихся актеров, не нашлось места для Михаила Погоржельского, который отдал сорок шесть лет своей творческой жизни служению Театру Моссовета.
Уважение
Serg_Tuapse
20.08.2009 08:37:15
Артист из ушедшей плеяды великих актеров. Испытываю глубокое уважение к этому актеру. И какое жуткое свинство, что в фойе театра, среди портретов выдающихся актеров, не нашлось места для Михаила Погоржельского, который отдал сорок шесть лет своей творческой жизни служению Театру Моссовета.
