Путь осла
— …Магия раскрывает в человеке скрытые способности, выводит его на высокий духовный уровень, делает антенной-уловителем и передатчиком энергий и мыслей.
Все религии выдуманы, они угнетают человека как личность, превращая в раба, основаны не на любви к Богу — на cтрахе: его надо бояться и почитать, опустив глаза в пол…
Религии категорически запрещают магию, называя ее дьявольским промыслом, потому что, занявшись ею, человек становится независим от веры.
— Согласен: религия — кабала для человека. Его окружают стеной обетов, ограничивая свободу выбора. Недаром, когда на Руси воцарилось христианство, сразу стали выжигать язычество, которое базировалось на вере в силу природы и магии Вселенной.
— Нет, Бога не надо бояться — просто почитать. А магия с религией как бы пересекаются, в обеих есть что-то мистическое…
— Обе они — всего лишь способы реализации Личности, раскрывающие душу.
— Любая религия основана на строгом выполнении обрядов и ритуалов, что «гарантирует» чего-то после смерти. Но доказательств еще никто не предоставил. Маг получает все здесь и сейчас: может исцелять, менять судьбы людей. А себя унижать, ограничивать, скулить — это путь осла.
— Ха-ха, ваша хваленая магия делает человека таким же «китайским болванчиком», как и церковь. Обе — лишь две стороны одной медали, борящиеся между собой….
— Они просто не могут существовать по отдельности. В религии существует огромное количество магических обрядов… И скажите, какая магия обходится без молитв?
— Религия необходима, чтобы народ в массе своей не наделал глупостей. Это магия, причем очень мощная. Изгнание бесов — что, по-вашему? Или великие святые с их уникальными способностями? Магия — один из путей, но путь опасный, где легко оступиться.
— О чем вы говорите? Магия и религия — рабство худшего толка, не тела, а души. Чем прошение на коленях помощи у Бога отличается от прошения помощи у магических сил? Не вижу ничего гордого в чтении неизвестно кем и как составленных заклинаний… Свободный человек тот, чья сила зависит только от него самого.
— Не религия — человек сам себя угнетает, прикрываясь религией!
— Насколько я понимаю, магия — это подсознательное воздействие одного человека на другого. И говорить, что она помогает религии — просто бред. Без веры нет стержня, тогда-то магия и приводит неокрепшие души к неосознанным поступкам,
— О том, что религия превращает человека в раба, народу знать необязательно! А иначе как их пасти?
— Иудаизм, христианство и ислам — обыкновенные авторитарные секты, магическое изобретение жрецов. Запрет критики, ненависть к другим, черно-белое мышление…
— Бог, дьявол, ангелы, бесы — всего лишь более сильные и тренированные маги. Понятно, почему христианство запрещает магию — зачем конкурентов плодить?
— Почему человек должен бояться своего Отца Небесного, как дети — грозного папу-алкоголика? Слушать Бога в себе — это прислушиваться к своему внутреннему Я.
— Магия как наука и тайная философия лежит в основе всех религий мира, это знание законов природы и умение частично ими управлять. А религия — рычаг, посредством которого посвященные в магию силы управляют толпой. Они дополняют друг друга.
— Я вообще не понимаю, о чем вы? Возьмите трактат по магии и Библию — и сразу увидите общие параллели.
— Если отбросить шелуху о Боге, то магия и религия равнозначны по принципам применения. Иисус явно был не только хорошим проповедником, но отличным магом и психологом.
— И песнопения в религии имеют магические свойства!
— Религии — это карманчики, куда падают слепые и ленивые. Ни одна религия не выражает истины. В храме все те же церемонии, обряды, таинства — это ли не магия?
— Неужели Отец Небесный хотел видеть любимых детей валяющимися у него в ногах, облизывающими его пятки и вечно вопящими «Дай!»?
— Отличие в том, что магия основана на гениальности личности, на развитии, опытах. Это штучный товар, тогда как религия — ширпотреб.
— Ныне происходит расцвет магии и, значит, закат религии — неповоротливой и неуклюжей.
— Но не забудьте про намоленность церквей и символов, чего никогда не будет у магии…
— Конечно, религия бывает слишком тоталитарна. Но разве в магии такого нет? Разве начинающий маг не должен служить наставнику? Он такой же раб, даже еще больше.
— Магия — это часть человека, как цвет кожи или слух, а вера — часть личности. Все должно служить развитию человека, а не фанатичному подчинению какому-то эгрегору.
— Неужели вы знаете хоть одну бескорыстную религию?
Которая не собирала бы пожертвования, не продавала свечки, иконы, книги, не зазывала народ?
— Если вдуматься, что есть Бог? Сила, не подвластная разуму, видимость объяснения непонятного. Магия — инструмент Силы. Те, кому не удавалось его использовать, придумали религию: обозначили образ (Бог), определили законы (можно-нельзя), исходя из своего могу-не могу и ограничили круг возникающих вопросов (страх перед Богом). Ну и себя не забыли — возможность творить именем Божьим.
— Венчание, отпевание, заупокой и прочее — обряды каббалистические. Только каббалисты проводили их бесплатно…
— Надо ли принижением одного превозносить другое? Все имеет право на существование, и каждый выбирает своего Учителя.
— Все религии используют магию и магов. Магия — это высокая чувствительность человека, а религия — определенного вида медитации. Отрицание магов религиями — всего лишь желание их покорить. Религия, по сути, вид магии.
— Ну нет, магия никак с религией не связана — ни в противоборстве, ни в совместных целях, она — искусство, которое подчиняется немногим — и их же порабощает!
— Если для человека Бог — карающий орган, то развития не будет. Религия — та же магия, но облаченная в другую оболочку.
— В Библии можно встретить много элементов магии. Просто для большинства и священников, и магов их дело — просто бизнес, отсюда борьба с конкурентами.
— Магия — талант, возможность, способность! А религия — образ жизни и мышления.
— Церковь — посредник между Богом и человеком, а маг в посредниках не нуждается.
— Одного поля ягода! Что такое неистовая молитва? Всего лишь просьба к Господу рассмотреть твою жизненную ситуацию без очереди. Что такое заговор? То же самое… 99% святых в православии обладали сверхъестественными способностями, были ведунами и знахарями…
— Как только человек с даром убеждения начинает собирать вокруг себя людей и внушать им свое понимание, вера человека превращается в религию. И магия под чьим-то воздействием может превратиться в религию, поэтому надо уметь быть свободным человеком!
— Не все имеют хорошие светлые мысли, чтобы бескорыстно помогать другим. Представьте, что все люди вдруг стали владеть магией! Вам нахамили, а вы в отместку мощное проклятие или что-нибудь еще. Мы так быстро поубиваем друг друга… Не всех надо обучать! Религия обуздывает наши страсти, сама применяет магию, а другим не разрешает, потому что «меньше знаешь — крепче спишь!» Известно, что будет, если украдешь. А после смерти? Не знаем, и потому нам страшно. Но это хорошо! Люди боятся совершать плохие поступки!
— У меня есть право на выбор пути к Богу. А есть ли право на движение от него?
— Магия — такое же задуривание населения, как и религия, чтобы заставить платить денежки!
— В любой религии есть каста жрецов-священников, которые обладают знаниями, обрядами, заклинаниями, недоступными для большинства. Все обряды — та же церемониальная магия. Но мы должны быть благодарны религиям — они выполняют работу стража, не впуская непосвященных. Я знал людей, которые, будучи неготовы, попадали в психушку или сразу на кладбище. Людей с уникальными способностями всегда мало, а шарлатанов ныне пруд пруди!
— Мне думается, что религия — это извращенная магия, надуманная, выхолощенная, оторванная от корня истины.
— Но разве отличается чем-то заговор от искренней молитвы?
— Не все так просто, как нам пытаются объяснить церкви. Причем каждая по-разному, считая себя единственно правильной. Все это сделало меня эзотериком. Для меня существует Высшая сила, единая. Но уважаю все религии, пытаясь понять человека и его поступки.
— Магия — усовершенствование себя, развитие определенных способностей, но не души. Религий слишком много… Верить или нет — решать самому человеку.
— Магия не имеет никакого отношения к вере, это инструмент достижения желаемого. В чьих руках он находится, таков и результат работы.
— Я за оккультизм, которого боятся «божьи» люди! Он охватывает все виды проявления человечества. А религия — убогая попытка его обуздать!
— Я сам буддист, что вовсе не ограничивает меня в духовном развитии. Скорее наоборот.
— Магия заставляет верить в себя и надеяться только на себя, а религия — верить в Бога и рассчитывать на его помощь. Миллионы молятся с утра до ночи, бьются головой об пол, но помощи никакой. И начинают причитать, мол, Бог наказал, тем самым снимая с себя ответственность за поступки. Магию критикуют лишь те, кто в жизни не имеет своего Я.
— Магия неотделима от нашего бытия. Как и желание общности — так проще и безопаснее, хотя бы психологически. Большинство людей объединяются в группы по видам и сопоставимости биополя, в результате эффект поразительный. А верить каждый должен, в первую очередь, в себя.
— Настоящие колдуны почти всегда одиночки. Вы видели когда-нибудь кучку деревенских ведьм?
— Мне фильм «Айболит-66» вспомнился. Там Бармалей говорит: «Я всех счастливыми сделаю! А кто не будет счастлив — того в бараний рог согну, в порошок сотру!» Примерно так нам и предлагают любить Бога.
— А вы так же силой нам магию навязываете!
— Не все религии запрещают магию. Возьмем язычество — там были ведуны, шаманы. Магия вуду взяла начало из буддизма…
— Бог, на мой взгляд, образное имя универсальной энергии, а религия — всего лишь костюмчик. Кто воюет с одеждой?
— Магия — способность творить чудеса. И жаль, что мы заботимся больше о том, как сломать человеческую волю, приворожить или отворожить, напустить порчу. У нас в руках такая сила — почему бы не направить ее во благо? Например, на целительство. Сейчас у людей нет денег на лечение… В магии нужна вера в Высшие силы. Но нельзя зацикливаться на вере — она ведет к поклонению. А поклонение превращает мага в сектанта!
— Религия — сказка, придуманная первобытными людьми. Ныне все явления природы объясняют фундаментальные науки. А если не могут, значит, ученые еще не поняли суть явления. Магия — тоже наука. Маги могут управлять энергетическими потоками, а человек — существо энергетическое. Так что религиозные сказки, я считаю, с магией не совместимы!
— Магия — это самопознание, накопление энергии, поиск скрытых возможностей и тайных знаний.
— Молитва, по-моему, это совокупность электромагнитных колебаний. Недаром в старинных церковных книгах выделяли гласные буквы и для исцеления читались именно они. Получалось неясное бормотание, но обладающее невиданной силой воздействия на больной орган!
— По мне уж лучше религия, чем магия, где разум полностью парализован…
— И та,я и другая — лишний повод подчинить себе людей. Это власть, а как она будет называться, не имеет значения.
— Магия есть шарлатанство! В школах магии обучают впадать в гипносостояние 1-й ступени, и только лучшие учатся самой магии, т.е. способу вводить в гипносостояние других.
— А что это такое?
— При гипносостоянии ослабляется «Я», и личность начинает пользоваться детскими стереотипными алгоритмами мозга, которые давно ею не используются… Так утверждает моя наука — алгоритмическая психология.
— А как быть с лечением такой болезни как рожа? Врачи отказываются и сами дают адреса бабушек-шептуний. И действительно проходит!
— Так называемое нашептывание — не мистика. В московском НИИ энергоинформационных технологий установили, что, воздействуя на кристаллическую структуру воды, оно меняет ее свойства. А из чего состоит человек на 70%?
— Религия нужна только тем, кто не может напрямую постичь истину. Церковь давно себя изжила, превратилась в коммерческую организацию.
— Доверять сто раз переписанной Библии опрометчиво. Христос точно был, но явно не тем, за кого его нам выдают.
— Правд много, а истина одна.
— Правд не много. Слово «правда» происходит от древнеславянского «правь» (мир богов и гармонии). А он один и неделимый.
— То, что все привыкли считать христианством — легенда для толпы, а то, что для избранных, от магии отличается мало. И надо ли всякому дитю давать в руки свободу вместе с автоматом? И благо ли — навязанная свобода?
— Правильная мысль, не все достойны свободы и знаний, и не всем они нужны — так спится лучше. Не знаешь — нет тревог. Кому-то проще верить в Бога, что им будет воздано — и живут спокойно. Магия нужна тем, кого влекут тайны Вселенной…
— Или деньги…
— Нельзя отказывать в помощи, но и навязывать нельзя. Желающий оставаться в блаженном неведении тоже прав — это его выбор.
— Православный крестик — символ убитого человека! А жест молитвы ставит человека в позицию слабака! Молитва — признак слабости и трусости!
— Один интересный человек сказал: люди делятся на овец, пастухов, которые их пасут и стригут, собак, которые держат овец в «стойле», и волков…
— На Руси христианство какое-то языческое. Я и в церковь могу зайти, и через огонь прыгнуть, ночью со звездами ворожить, ветер в поле слушать. Энергию стихий преобразую в свою, магическую…
— Что значит «ворожить со звездами»?
— Смотрю на звезды, говорю нужные слова и жду, что будет происходить. И делаю выводы.
— Молитва проходит через меня, слова напитываются моей энергией. Заметила, что у многих бабок христианские молитвы «работают», помогают, а у попов — нет.
— Ничего удивительного. Дело не в словах, а что ты в них вкладываешь.
— Когда магия раскрывает все свои возможности, религии места нет! Женщины и мужчины с разбитыми сердцами идут к колдуньям, олигархи ищут амулеты на финансовую удачу и не подписывают ни одного контракта без совета своего гуру. Если речь о жизни и смерти, куда ты пойдешь? Правильно, к знатокам оккультных наук.
— Бог должен быть внутри тебя, а имя ему — ты!
Вот такие чудеса…
— А теперь расскажите, пожалуйста, один или несколько случаев с вами, необъяснимых с точки зрения привычной житейской логики.
— В жизни каждого человека бывало много загадочного. В 5 лет я увидел во сне, что соседская девочка умрет, и утром рассказал родителям. Меня поругали и запретили еще кому-то об этом говорить. Но вскоре мы услышали громкий плач матери, которая только что узнала о смерти дочери в больнице.
В 12 лет я был на охоте с отцом и его знакомыми. Один из них, глядя на удаляющую стаю птиц, машинально спустил взведенный курок ружья. Раздался выстрел. Заряд дроби попал прямо мне под ноги. При этом время как бы остановилось. Как в замедленном фильме я видел, как земля рядом с мной начинает приподниматься, затем вздыбилась сильнее, воронка от выстрела увеличилась… И только потом услышал громкий звук выстрела. Хотя охотник стоял всего в трех метрах от меня.
В сентябре 1996 года незнакомая женщина пригласила меня посмотреть, как она складывает кости после перелома. Я удивился странному предложению и идти с ней отказался. А спустя несколько дней меня сбила машина, и с тяжелейшими травмами я оказался в реанимации. Придя в себя, вспомнил о странной посетительнице и попросил ее найти. Около семи месяцев Наталья Георгиевна Кондрашова, в те годы юрист Смольного в администрации мэра Санкт-Петербурга, мануальным массажем помогала мне срастить кости и выздороветь. В январе 1997 года она предсказала, что я буду заниматься объединением древних духовных знаний. К этим ее словам я тоже отнесся тогда скептически. Но в октябре 2003-го, когда читал книгу графа Сен-Жермена «Пресвятая Тринософия», ко мне явилось красочное видение престола Небесного Света, после чего начал приоткрываться символический смысл духовных знаний…
— Как-то ночью проснулась я от непривычно белого света, озарившего всю комнату. Начала будить сестру: посмотри, мол, что так ярко светит? Она промямлила сонным голосом что-то про уличный фонарь и тут же опять вырубилась. А я села на кровати, пытаясь понять, что это, так как никакого фонаря рядом не было. Вдруг осознала, что вижу себя со стороны. Зачем-то вытянула руки вперед и пошла к тому свету… сквозь окно. Где я была и куда ходила, пытаюсь понять до сих пор. Утром проснулась с осознанием чего-то нового и странного. Утром мы с сестрой пошли на улицу смотреть, мог ли так светить фонарь во дворе. Конечно, нет! Может, вам это покажется бредом, но так было, поверьте. Такого света больше не повторялось, но с тех пор начали сниться планеты, миры, меня куда-то приглашали неведомые «тарелки», и я улетала с ними…
— Как-то, опаздывая на электричку, я бежала по переходу. Перед глазами кружила пчелка, от которой я никак не могла отмахнуться. Двери электрички передо мной захлопнулись, я на нее опоздала. Но через минуту услышала, что электропоезд нужного мне направления стоит на другом пути, отправление через 10 минут. То была не моя электричка.
И еще. Приснилось, что в большой маминой кастрюле вымешиваю тесто коричневого цвета. Все посмеялись — ну и сон! Спустя месяц подруга приглашает к себе и просит испечь два ее любимых торта Негро — гостей будет много. Прошу у мамы ее большую кастрюлю. В рецепте много какао, и тесто получается коричневое… Таких вещих снов еще с десяток было — пока мама не отвезла меня к какой-то бабке. Та пошептала, покрутила ножи над головой — и они прекратились.
Чувствую боль других, пыталась лечить. Говорили, что помогало. К сожалению, в моем кругу этих тем не любят и косо смотрят. Не хочу быть «белой вороной». Поделилась только с вами, прошу не судить строго…
Леонид Терентьев
г. Евпатория
e-mail: [email protected]
http://www.proza.ru/avtor/terentiev45
К силам, находящимся за пределами обычного, относятся и магия, и религия. В связи с этим возникает вопрос о соотношении между собой этих двух феноменов, каждый из которых характеризуется общением с сакральным. Не вникая в детали, отметим лишь, что магия означает манипулирование безличной силой с помощью особых приемов, колдовства во имя достижения конкретных, со ответствующих интересам индивида целей, не связанных с моральными оценками. Ее эффективность зависит от точности выполнения ритуальных магических действий, соблюдения традиции.
Магия связана со стереотипизацией человеческой деятельности, тогда как религиозная рационализация человеческой деятельности осуществляется в ином контексте - когда существование
уже не обеспечивается полностью традицией, а священное из безличной разлитой в мире силы трансформируется в божественную личность, возвышающуюся над профанным миром.
В то же время существует структурное сходство магии и религии - на это обращает внимание Вебер, вводя понятие "магического символизма". На определенной ступени происходит замена реальной жертвы, например в погребальной церемонии, - жертвой символической, рисунком жертвенного животного, какими-то частями его тела и т.п. В большей или меньшей мере магический смысл ритуального действия сохраняется и в религии. Для понимания религии важно, таким образом, выявить отличия религиозных символов не только от магических, а вообще - от нерелигиозных.
Если божество, т.е. всесильное "иное существо", находится в другом мире, то доступ к этой силе люди получают в тех действиях, которые составляют практику религиозной жизни (культовой деятельности) и назначение которых - служить связующим мостом между "этим миром" и "иным миром", - мостом, по которому могучая сила божества может быть направлена на помощь бессильным людям. В материальном смысле этот мост представлен "святыми местами", которые одновременно находятся и в "этом мире", и за его пределами (например, церковь считается "домом Бога"), посредниками - "святыми людьми" (священнослужителями, отшельниками, шаманами, вдохновенными пророками), наделенными способностью устанавливать связь с силами иного мира, притом что сами они живут все же в этом мире. Этот "связующий мост" представлен не только культовой деятельностью, но и в мифологии и представлениях об инкарнациях, перевоплощениях божеств, которым удается быть одновременно и божествами, и человеческими существами. Посредник - будь то реальное человеческое существо (например, шаман) или мифологический богочеловек, - наделен "пограничными" чертами: он и смертный, и бессмертный. "Сила Духа Святого" - магическая сила в общем смысле "священнодействия", но она также сексуальная сила - способна оплодотворять женщин.
Важной характеристикой каждой религии является ее отношение к магии и религии как "идеальным типам", т.е. степень присутствия в ней магических элементов и степень ее рационализации: в одних религиях больше одного, в других - другого. В зависимости от этого формируется присущий данной религии тип отношения к миру. Общую тенденцию религиозной эволюции Ве-
бер определяет как "расколдование мира" и усиление религиозной рационализации.
Ритуал и миф. Во многих религиях центральное место занимает не верование, а ритуальное поведение. Так, в иудаизме, например, от верующего требуется в первую очередь не знание догматов, а определенное, строго регламентированное поведение, соблюдение множества предписаний, обрядов.
В самом широком смысле слова ритуал представляет собой совокупность повторяющихся, регулярно совершаемых действий в установленном порядке. Ритуальное действие является формой социально санкционированного символического поведения и в отличие от обычая лишено утилитарно-практических целей. Его назначение другое - он выполняет коммуникативную роль, символизирует определенные значения и установки в отношениях как повседневной, так и официальной жизни, играет существенную роль в социальном воспитании, контроле, осуществлении власти и т.д. Ритуал в отличие от этикета связан с убеждением в его глубинном ценностном смысле.
Религиозные ритуалы вместе с соответствующими верованиями направлены на "священные вещи". Магический ритуал - это, собственно, колдовское действие, заговор, заклинание, техника воздействия на явления окружающего мира. Исполнителем этого действия является индивид, а не коллектив. Магический ритуал ориентирован прагматически - в большей степени на "материальный" результат, чем на ценности знакового порядка. Смысл магического действия не в "служении" высшей силе, а в обслуживании человеческих потребностей.
В религиозно-богословских работах этот момент отражается в виде противопоставления архаических верований с нарастающей на них "уродливой корой магии" - "благоговению перед Высшим". А. Мень характеризует магию как "механический способ заслужить расположение таинственных сил, заставить их работать на себя" по принципу: "Я дал Тебе - Ты дай мне". "Люди были убеждены, что определенные ритуалы с естественной необходимостью должны доставлять желаемое"1.
Люди не были бы людьми, если бы не придавали смысл тому, что их окружает и что они сами делают. Суть культуры в настоятельном для людей требовании, чтобы в конкретной, окружающей нас реальности был установлен какой-либо смысл. Глубочайшими корнями своими признание смысла, наделение смыслом ухо-
1. Мень А. Таинство, слово, образ. Л., 1991. С. 9.
дит в недра культа. Культовый ритуал - священнодействие, таинство, а не мифы и не догматы вероучений, и тем более не правила поведения, составляет ядро религии. В античной религии вера в определенные комплексы мифов не была обязательной в качестве характеристики истинной религии. И не мораль составляет сущность религии. Ритуалы значат для общества больше, чем слова и мысли, благодаря ритуалам религия становится в древних обществах частью социального порядка, укореняясь и в общей системе ценностей, в том числе и в этических ценностях сообщества, которые с ее помощью становились общей для всех системой образцов поведения. Одни религии могут быть более этическими, чем другие, но если религия становится моралью, она перестает быть религией.
В основе магического действия лежит представление о том, что все со всем связано, "логика партиципации", по выражению Л. Леви-Брюля. Она и реализуется в магических действиях. На этом уровне магическое действие еще не имеет своей основой определенную космологию. Только с ее появлением (миф о творении) магическое действие трансформируется в религиозный ритуал - образ творения. В религиях стратегической целью мышления и действия становится сохранение сакрального порядка мироздания, космоса в борьбе с угрозой хаоса.
Человеческое общество в первобытных представлениях само выступает как часть космоса: все входит в состав космоса, который образует высшую ценность. Для такого сознания существенно, подлинно, реально лишь то, что сакрализовано (сакрально отмечено), а сакрализовано лишь то, что составляет часть космоса, выводимо из него, причастно к нему. В сакрализованном мире, по yтверждению В.Н. Топорова, и только в таком мире, складываются правила организации, ибо вне этого мира - хаос, царство случайностей, отсутствие жизни. Религиозный ритуал связан, следовательно, с мифологическим сознанием как основным способом понимания мира и разрешения противоречий.
Человек этого периода видел именно в ритуале смысл жизни и ее цель. Это уже религиозный, а не магический ритуал. Он ориентирован на ценности знакового порядка. Он является тем действием, которое обеспечивает спасение "своего" космоса и управление им. Воспроизведение акта творения в ритуале актуализирует структуру бытия, придавая ей подчеркнутую символичность, и служит гарантией безопасности и процветания коллектива. Космологический миф - руководство жизни для человека той эпохи.
Только в ритуале достигается высший уровень сакральности, и одновременно в нем человек обретает чувство наибольшей полноты жизни.
В жизни архаичных сообществ ритуалы занимали главное место. Мифология служила своего рода его пояснением, комментарием к нему. На это обстоятельство обратил внимание Дюркгейм. Анализируя описания ритуала в религиозной жизни австралийских аборигенов, он выделил феномен возбуждения (экспрессивной символизации, по терминологии Парсонса). Суть этого феномена состоит в том, что участники ритуала - коллективного, т.е. уже религиозного, а не магического действия, - находятся в состоянии сильного эмоционального волнения, экзальтации, которая, согласно Дюркгейму, является психологически подлинной и в то же время - социально упорядоченной. "Сценарий" действия и образцы поведения, взаимодействия между участниками ритуала, детально разработаны и предписывают, кто и что должен делать в тот или иной момент времени. Таким образом, хотя возбуждение является подлинным в психологическом смысле, его нельзя считать спонтанной реакцией на непосредственные стимулы. Этот упорядочение организованный характер ритуала определяется тем, что ритуальные действия пропитаны символическими значениями, которые соотносятся со структурой и ситуацией социальной системы. Ритуалы, по Дюркгейму, не только подкрепляют, но и порождают то, что он называет "верой".
Соотнесенность мифа с социальной системой основывается на том, что мифологические символы не просто указывают на что-то или отсылают к какому-то другому. Они в своем чувственном качестве, скорее, сами воспринимаются как это "другое", являются этим "другим"1. Согласно Лосеву, полное отождествление в примитивных культурах человека с мифическим тотемом составляет характерное свойство мифологической символизации: животное-тотем и клан отождествляются в сознании австралийского аборигена. Участники ритуала действительно ощущают себя мифическими символическими существами, действия которых они воспроизводят в ритуале. Это отождествление обеспечивает возможность одновременно быть самим собой и чем-то другим. Отождествление в символе вещи и идеи в ранних культурах приводит к тому, что со "священной вещью" обращаются так, как будто она сама и есть то, что она символизирует (подобно этому в православном
1. Лосев А.Ф. Диалектика мифа // Миф, число, сущность. М., 1994.
сознании икона представляет собой не просто изображение лика Божьего, но сам лик Божий). В современных светских системах символизации политического или какого-либо иного рода никто никогда уже не отождествляет символ с тем, что он собой символизирует.
Еще один уровень соотнесенности религии с социальностью заключается в том, что первичная функция религиозного ритуала состоит в формировании и укреплении солидарности, в основе которой лежит общий код ритуального символизма. Ни один предмет в ритуале не является самим собой, он всегда выступает как символ чего-то другого; все операции с предметами в ритуале есть операции с символами, совершающиеся по установленным правилам и имеющие значение для тех реальных предметов, символами которых они являются.
Так, жертвоприношение коня в ведическом ритуале моделирует практически весь космос, так как каждой части жертвенного животного соответствует какой-то определенный мировой феномен (голова жертвенной лошади суть заря, глаз - солнце, дыхание - ветер, ухо - луна, ноги - части света...). Весь космос возникает вновь ежегодно из этого приносимого в жертву коня, мир творится заново в ходе обряда.
Э. Лич, изучавший символическую систему, включающую ритуал, миф, религиозную этику и мировоззрение, пришел к заключению, что ритуал представляет собой своего рода "хранилище" знаний: в соответствующие ритуалы может быть заложена информация, касающаяся, например, хозяйственной деятельности, в виде символов, имеющих власть над людьми, определяющих их поведение. Они передаются от поколения к поколению, влияя на мировоззрение и связанный с ним этос, влияя в значительной степени через ритуал, богослужение.
Христианская церковь, исповедуя религию "духа и истины", не упразднила храмовое богослужение, ритуалы, культ в качестве внешнего символа духовного служения. Современные богословы, осуждая "обрядоверие", напоминают, что основатель христианства упрекал иудейское духовенство и законников в том, что они свели высший религиозный долг к обрядам и уставам; он хотел другого:
“Милосердия хочу, а не жертвы". Для Бога важнее всесожжении и жертв "очищение сердца", справедливость, вера, нравственный подвиг. Однако религиозная вера живет в символике ритуала, и, по убеждению православного священника, недостаточно носить Бога и в сердце и стремиться исполнять Его волю в повседневной "киши. Евхаристия (благодарение), которую называют "бескров-
ной жертвой" и которая является сакральной трапезой, является основополагающей мистерией христианской церкви, центральным моментом богослужения, символизирующим подлинное пребывание Богочеловека в Его Церкви: знаком присутствия Христа в Церкви являются мистерии-таинства, через которые вновь и вновь совершается единение человека с Богом.
Итак, ритуал относится к области религиозной практики, ортопраксии, в то время как миф - к когнитивному компоненту религии, ортодоксии. Они связаны таким образом, что миф определяет границы понимания ритуала и дает ему обоснование, хотя это не обязательно на осознанном уровне.
Преимущество символа перед понятием в том, что он не требует предварительной "работы ума", "школы мышления", логической дисциплины. Символы воспринимаются гораздо легче и проще интеллектуальных дефиниций, схватываются "налету" на основе не требующих и не поддающихся сколько-нибудь строгому определению эмоций, переживаний, верований.
Поскольку ритуальные действия ориентируются на религиозные символы, мифы, которые определяют их смысл, они рассматриваются как совершенно отличные от внешне схожих действий человека в "обычной" жизни: в христианском таинстве причащения человек "вкушает тело и кровь Христову" не для того, чтобы утолить голод и жажду. Ритуал обретает свое значение, становится ритуалом только в контексте соответствующего мифологического верования.
Только в контексте евангельского рассказа о последней трапезе Иисуса и его учеников ("Тайной вечере") имеет смысл сам ритуал христианской евхаристии - причащения хлебом и вином. Только в контексте мифа о первородном грехе имеет смысл ритуальное очищение от греха, таинство исповеди.
Миф - не объяснение ритуала, а его обоснование, укоренение преходящего в вечном. Ритуал - драматизация мифа, воплощение символов в живую действительность. Ритуал может выразить, однако, и то, что не высказывается на языке мифа, не вербализуемо. Он говорит на языке жеста, танца, "языке тела". В мифологическом сознании все, что есть движение тела, есть одновременно движение души. Леви-Строс видел задачу не в том, чтобы понять, как люди "думают в мифах", с помощью мифов, а в том, чтобы показать, как "мифы живут в нас".
Миф обретает зримые черты в ритуале, хотя ритуал может совершаться без ясного осознания заложенного в мифе значения. Вера получает видимое каждому воплощение. Ритуал, богослужение -
пера в действии, в поведении, отношениях верующего. С помощью ритуала верующие соприкасаются со "священным временем", становятся современниками событий "священной истории", обретают "жизнь вечную". Больше того, в ритуале "священное время" как бы создается, поскольку время имеет смысл в том случае, когда в нем что-то происходит.
Социальное значение ритуала - установление связи между людьми, усвоение верований, религиозных установок и ценностей и т.д. Каждый ритуал - это действие, направленное на установление и поддержание порядка; он есть обряд. Боги умирают без совершения ритуалов, смерть человека обязательно сопровождается ими. Обряд знаменует собой власть общества над индивидом. В ритуале индивид устанавливает связь с группой, обществом;
II веровании - с космическим порядком. Ритуальный страх - страх нарушения божественного порядка. Потребность в обряде как "торжественном восполнении" повседневной рутины человек ощущает и каждый переломный момент своей жизни. Ритуальное воплощение веры - дань телесной природе человека, которая должна быть признана во всей своей жизненной силе и по возможности одухотворена. Христианский крест - символ не только распятия, смерти и страданий Бога, но и отражения идеала.
Появление первобытных верований и культов ученые объясняют особенностями мышления первых людей, которые переживали окружающий мир как живое и одушевленное существо с собственными чувствами, эмоцией и волей. Первобытное мировосприятие может показаться нам странным и непривычным, но в нем нет ничего удивительного: для объяснения окружающего мира человек применял единственно доступный его пониманию, хотя, быть может, несколько нескромный, критерий – самого себя.
Религиозные верования и культы первобытных людей складывались постепенно. Первичной формой религии являлось поклонение природе. Первобытным народам было неведомо понятие «природа», поэтому предметом их поклонения являлась безличная природная сила, обозначаемая понятием «мана». Этот термин ученые позаимствовали у аборигенов Полинезии и Меланезии, которые называли так силу, управляющую природными процессами. Человек обладает маной, когда он счастлив, удачлив и демонстрирует какие-то необычные успехи, например, как земледелец, воин или вождь. Мана посылается богами, что предполагает их обладание маной в первую очередь.
У первобытных людей особую значимость имело почитание различных предметов, которые должны были приносить удачу и отводить все опасности. Эта форма религиозных верований получила название «фетишизм» (от португ. feitico - вещь для колдовства; иногда этимология этого слова возводится к латин. fatum – судьба)). Впервые она была обнаружена португальскими моряками в Западной Африке в XV в., а затем аналоги фетишизма были выявлены в религиях почти всех стран, а также в ходе археологических раскопок, дающих материал о верованиях первобытных людей.
Предположение о том, что фетишизм – это исторически первая форма религии, является скорее теоретическим и умозрительным, нежели имеющим под собой реальную фактическую основу. Все дело в простоте собственно фетишистских верований, элементарности сопровождающих обрядов и преимущественно индивидуальном характере фетишизма.
В основе веры в фетиш лежало представление о предмете как о двойнике человека, самостоятельном существе, наделенном чисто человеческими чувствами и побуждениями. Фетиш осуществляет благоприятное или неблагоприятное влияние на человека потому, что, именно он, фетиш, этого хочет, потому что рассердился за что-то на человека или, наоборот, проникся к нему благодарностью за хороший уход. Поклонение фетишу состояло в уходе за ним как за обычным человеком.
Фетишем мог стать любой предмет, поразивший воображение человека: камень необычной формы, кусок дерева, зуб ископаемого животного, ювелирное изделие. Этому предмету приписывались не присущие ему свойства (способность исцелять, предохранять от опасности, помотать на охоте...) Чаще всего предмет, который становился фетишем, выбирался методом проб и ошибок. Если после этого выбора человеку удавалось достичь успеха в практической деятельности, он считал, что в этом ему помог фетиш, и оставлял его себе. Если же человека постигала какая-либо неудача, то фетиш выбрасывался или заменился другим, известны обычаи «наказания» фетиша.
В условиях дальнейшего развития религиозных представлений человеческие фетиши не только не теряли свои позиции, но иногда получали совсем неожиданный импульс к существованию. В частности, своеобразным кульминационным моментом фетишистских представлений в Африке считается выделение так называемого «фетиша фетишей» - общепризнанной святыни для большого объединения племен.
В позднейших формах религии фетишизм сохранился в форме поклонения идолам – наделенным таинственной силой влияния материальным предметам с чертами человека или животного. И сейчас вера в фетиш остается как пережиток – в форме веры в талисманы и амулеты.
Ранней формой религиозных воззрений следует также считать тотемизм - веру в существование родственной связи между какой-либо группой людей (племя, род) и определенным видом животных или растений. Тотемизм являлся первой формой осознания единства человеческого коллектива и его связи с окружающим миром. Жизнь родового коллектива была теснейшим образом связана с определенными видами животных, на которых охотились все его члены.
Краеугольным камнем тотемизма является верование в тотемных «первопредков». Считалось, будто бы то или иное животное является прародителем первобытного рода или племени. Поэтому в тотеме люди видели добрых и заботливых покровителей и защитников своей общины от голода, холода, болезней, врагов и прочих напастей, старались привязать к ним все важнейшие события в жизни. Тотемный культ был направлен на то, чтобы получить покровительство тотема.
В более поздние времена в тотемизм были привнесены элементы социальных, в первую очередь кровнородственных отношений. Члены родовой группы (кровные родственники) стали верить в то, что они произошли от предков, сочетавших в себе признаки людей и их тотема. Это обстоятельство вело, с одной стороны, к усилению культа предков и веры в их особые возможности, а с другой - к изменению отношения к самому тотему, в частности, к появлению запретов на употребление тотемов в пищу, за исключением тех случаев, когда поедание тотема носило ритуальным характер и напоминало о древних нормах и правилах. Впоследствии в рамках тотемизма возникла целая система запретов, которые назывались табу. Они представляли собой важный механизм регулирования социальных отношений. Так, половозрастное табу исключало половые связи между близкими родственниками. Пищевые табу строго регулировали характер пищи, которая должна была доставаться вождю, воинам, женщинам, старикам и детям. Ряд других табу призван был гарантировать неприкосновенность жилища или очага, регулировать правила погребения, фиксировать социальный статус, права и обязанности членов первобытного коллектива. Повсеместную популярность имели ритуальные пляски, в которых танцоры подражали движениям животных.
В условиях распада первобытного родового строя, тотемные верования изживают себя, перерастая одновременно в антропоморфные культы природы, стихий, животных, где этим объектам поклонения придается уже человекоподобный облик. Позже элементы тотемизма вошли во все религии. Особенно ощутимо его влияние в индуизме, где многих животных (например, корову) чествуют как священных. Пережитки этой первобытной формы религии можно видеть и в образах кентавров из греческой олимпийской мифологии. Кроме этого тотемизм всегда был коллективным верованием, в то время как фетишизм – преимущественно индивидуальным, именно поэтому тотемизм следует считать более зрелой формой первичной религии.
К ранним формам религии относится магия (в буквальном переводе с древнегреческого – колдовство, волшебство). Она представляет собой совокупность обрядов и действий, связанных с верою в возможность сверхъестественного влияния на окружающий мир.
Возникнув в глубокой древности, магия сохранялась и продолжала развиваться на протяжении многих тысячелетий. Если первоначально магические представления и обряды носили общий характер, то со временем произошла их дифференциация. Современные специалисты классифицируют магию по методам и по целям воздействия. По методам воздействия магия делится на контактную (путем непосредственного соприкосновения носителя магической силы с объектом, на который направлено действие), инициальную (магический акт направлен на объект, который недосягаем для субъекта магической деятельности), парациальную (опосредованное воздействие через остриженные волосы или ногти, остатки пищи, которые тем или иным образом попадают к обладателю магической силы), имитативную (воздействие на подобие субъекта). По целям воздействия магия делится на вредоносную, военную, промысловую, лечебную, любовную и т.д.
Обычно магическими приемами занимались специально подготовленные люди - колдуны и шаманы, которые искренне верили в свою способность общаться с духами, передавать им просьбы, надежды соплеменников, воздействовать на сверхъестественные силы. Но главное состояло не в том, что они сами верили в свои необыкновенные способности, а в том, что им верил коллектив и обращался к ним за помощью в самые критические моменты. Поэтому колдуны и шаманы пользовались особым почетом и уважением у первобытных людей. Со временем магия превратилась в один из наиболее существенных компонентов развитой религии, включающей определенную систему магических действий - обрядов, таинств, молитв, и т.п. В быту магия сохранилась вплоть до наших дней в виде заговоров, гаданий, предсказаний, веры в «дурной глаз», «порчу».
Литература основная:
Кислюк К.В., Кучер О.Н. Религиоведение. Учебное пособие. Р/д, Феникс. 2001.
Радугин А.А. Введение в религиоведение: Курс лекций. М.: Центр, 2001
Основы религиоведения Учебник для вузов / Ю. Ф. Борунков, И. Н. Я6локов, К. И. Никонов и др. - 3-е изд., перераб. и доп. - М., -2000.
Религиоведение Учеб. пособие / Науч. ред. А.В. Солдатов. - СП6., 2003.
Литература дополнительная:
Бросс Ш. О фетишизме. М., 1973.
Дюркгейм Э. Элементарные формы религиозной жизни // Религия и общество: Хрестоматия. М., 1996.
Леви-Брюль Л. Сверхъестественное в первобытном мышлении. М., 1994.
Леви-Строс К. Первобытное мышление. М., 1994.
Токарев С.А. Ранние формы религии и их развитие М.,1964.
Фрэзер Д. Золотая ветвь. Исследование магии и религии. М.,1983.
Тайлор Э. Первобытная культура / Пер. с англ. - М., 1989
На протяжении сотен тысячелетий первобытный человек не знал религии. Зачатки религиозных представлений появились не раньше эпохи верхнего палеолита. Религия могла возникнуть только тогда, когда человек сделал первые попытки понять явления природы. Наблюдая смену дня и ночи, времен года, жизнь растений и животных и многое другое, первобытный человек не мог понять эти явления. Непонятные и грозные явления природы, болезни, смерть вселяла в сознание наших далеких предков тревогу и ужас. Постепенно у людей начали зарождаться представления о сверхъестественных силах, якобы способных вызывать эти явления. Это и было началом религиозных представлений
Одной из самых ранних форм религии был тотемизм -- представление, что все члены рода происходят от определенного животного -- тотема. Иногда тотемом считалось растение или какой-либо предмет. Люди верили, что они неразрывно связанны со своим тотемом. По их представлению, тотемное животное, если оно того захочет, может превратится в человека. Причину смерти видели в перевоплощении человека в тотема. Животное, которое считалось тотемом -- было священно -- его запрещалось убивать. Впоследствии тотемное животное разрешалось убивать, но голову, печень и сердце есть запрещалось. Убивая тотема, люди просили у него прощения или старались возложить вину на другого. Пережитки тотемизма встречаются в религиях многих народов древнего Востока. В древнем Египте, например, покланялись быку, шакалу, козлу, крокодилу и другим животным. С глубокой древности и по сей день в Индии священными животными считают тигров, обезьян, коров. Коренные жители Австралии в пору открытий европейцами также верили в родство с каким-либо животным, которое считалось тотемом. Если австралиец принадлежал к тотему кенгуру, то он говорил об этом животном: «Это мой брат». Род принадлежавший к тотему летучей мыши или лягушки назывался родом Летучей мыши, родом Лягушки.
Другой формой первобытной религии была магия или колдовство . Это была вера в то, что человек якобы может воздействовать на природу различными «чудодейственными» приемами и заклинаниями. В пещере Монтеспан, открытой в 1923 г. в Пиренеях, обнаружена вылепленная из глины фигура медведя без головы. Фигура изрешечена круглыми дырками. Вероятно, это следы дротиков. Вокруг него на глиняном полу сохранились отпечатки босых человеческих ног. Подобная находка была сделана и в пещере Тюк д"Одюбер (Франция). Там обнаружены две глиняные скульптуры бизонов, а вокруг них точно так же уцелели отпечатки босых ног.
Ученые предполагают, что в этих пещерах первобытные охотники совершали магические танцы и заклинания, чтобы околдовать животное. Они верили, что околдованное животное само позволит убить себя. Такие же магические обряды совершали и североамериканские индейцы племени манданов. Перед охотой на бизонов в течении нескольких дней они использовали магические пляски -- «танец бизона. Участники танца, держа в руках оружие, надевали на себя бизоньи шкуры и маски. Танец изображал охоту Время от времени одни из танцоров делали вид, что падают, тогда другие пускали в его сторону стрелы и бросали копья. Когда таким образом «поражали» бизона, все окружали его и, размахивая ножами, делали вид, будто снимают с него шкуру и расчленяют тушу.
«Пусть живой зверь будет также пронзен копьем, как пронзено это его изображение или череп» -- такова сущность первобытной магии.
Постепенно развивалась новая форма религии -- культ природы Суеверный страх человека перед грозной природой вызывали желание как-то умилостивить ее. Человек стал поклонятся солнцу, земле, воде огню. Всю природу человек в своем воображении населил духами. Эта форма религиозных представлений называется анимизмом (от лат. Слова -- «анимус» -- дух). Сон, обморок, смерть первобытные люди объясняли уходом духа. (души) из тела. С анимизмом связаны вера в загробную жизнь и культ предков. Об этом говорят погребения: вместе с покойником в могилу клали его личные вещи -- украшения, оружие и запасы пищи. По представлению первобытных людей эти вещи должны были служить покойнику в его загробную жизни.
Интересную находку сделали археологи в 1887 г. при раскопках в пещере Мас д"Азиль в предгорьях Пиренеев. Они обнаружили большое количество обыкновенных речных галек, покрытых рисунками, сделанными красной краской. Рисунки были не сложны, но разнообразны. Эти комбинации точек, овалов, черточек, крестов, елочек, зигзагов, решеток и.т.д Некоторые рисунки напоминали буквы латинского и греческого алфавитов.
Едва ли археологи смогли бы разгадать тайну галек, если бы не нашли сходства с подобными рисунками на камнях у австралийского племени арунта, стоявшего на весьма низкой ступени развития. Арунта имели склады раскрашенных галек или деревяшек, называемых чурингами. Арунта считали, что после смерти человека душа его переселяется чурунгу. Каждый арунта имел свою чурунгу, вместилище души его предка, свойства которого он унаследовал.
Чуринги живых и мертвых хранились в пещерах с замурованным входом, известных только старикам, которые с особым вниманием относились к чурунгам.. Время от времени они пересчитывали чурунги, натирали их красной охрой -- цветом жизни, словом, относились к ним как к реликвиям.
Слова «дух» или «душа» в представлении первобытных людей связывались с одушевлением всей природы. Постепенно развивались религиозные представления о духах земли, солнца грома, молнии, растительности. Позже на этой почве возник миф об умирающих и воскресающих богах.
С разложением первобытной общины, возникновение классов и рабовладельческих государств появились новые формы религиозных представлений. Среди духов и божеств люди стали выделять главных, которым подчиняются другие. Возникли мифы о родственной связи царей с богами. В господствующих слоях общества появились профессиональные жрецы, служители культа, которые использовали религию в интересах эксплуататоров.
Ранние формы религии.
Образованию религии как относительно самостоятельной духовной сферы предшествовал длительный процесс формирования и развития верований и ритуалов в рамках мифологии (см . также МИФ). Одной из самых ранних форм родоплеменных религий является тотемизм – вера в родственную связь между племенем с одной стороны и определенным животным, растением или явлением природы – с другой. В первобытном обществе был распространен и фетишизм – почитание материальных предметов, якобы наделенных сверхъестественными свойствами. Кроме того, для родового строя характерен культ предков, которые якобы влияют на жизнь потомков. Вера в духов и душу, всеобщую одухотворенность природы называется анимизмом. Эти формы первобытных религиозных представлений существовали в тесном переплетении друг с другом. Была распространена вера в магию, которая через определенные действия и заклинания должна была повлиять на человека или природные явления.
Постепенно оформляются более сложные представления о душе и ее существовании после смерти человека, о загробном мире, о деяниях богов и героев как соучастников обыденной жизни людей. В античности существовала строгая иерархия богов, хотя еще не произошло четкого размежевания мифологических и религиозных персонажей. Появляются теистические религии. Все более жестко противопоставляется тело и дух, земное и небесное, сакральные герои возвышаются до главного, верховного Бога. Многие из таких религий сохранились до наших дней: индуизм,синтоизм, даосизм, зороастризм, джайнизм (см. также МОНОТЕИЗМ).
К теистическим религиям относятся иудаизм, христианство, ислам. Ранние религии, распространенные по этническим и политическим границам, уступают наднациональным, мировым религиям (буддизм, христианство,ислам), объединяющим людей вне зависимости от места их проживания, языка и этнической принадлежности и т.п. Эта идея выражена в Новом Завете: «Нет ни Эллина, ни Иудея, ни обрезания, ни необрезания, варвара, скифа, раба, свободного, но все и во всем Христос».
В настоящее время, наряду с сложившимися религиями появляется новый тип религиозности, многочисленные нетрадиционные религии, что вызвано растущим интересом к идеям космизма, различным формам эзотерического знания, возрождению архаичных религиозных верований, часто в качестве символов национальной духовности. См. также РАСТАФАРИАНСТВО;
Сакрализация власти вождя .
По мере разложения общинно-родового строя нараставшее экономическое неравенство вело к усилению единоличной власти вождей; из родовых старшин, пользовавшихся прежде чисто моральным авторитетом, они постепенно превращались в наследственных деспотов, власть которых поддерживалась прямым насилием; появились и военные предводители, которые властвовали, опираясь на свою вооруженную дружину. Такой процесс можно наблюдать особенно в Океании, у некоторых народов Америки и Африки.
Новая, деспотическая власть вождя-короля, не опирающаяся на традиционное уважение, на моральный авторитет и дедовские обычаи, нуждалась в поддержке, более постоянной и глубокой, чем голое насилие,- в поддержке идеологической. Такую и дала религия, освятившая сверхъестественной санкцией растущую власть вождей.
Культ вождей представляет собой форму религии, очень близкую, генетически и морфологически, к системе тайных союзов. Там, где эти формы существуют вместе, как, например, в той же Меланезии, грань между ними невозможно провести. Меланезия - как раз та область, где отчетливо наблюдаются самые ранние, зачаточные проявления культа вождей.
Сакрализация власти вождя проявляется в трех формах, впрочем, обычно одна с другой связанных: во-первых, в сверхъестественной санкции его авторитета как опирающегося на магическую силу (мана, оренда и т. п.) или на поддержку могущественного духа, во-вторых, в почитании умерших вождей, превращающихся в сильных и опасных духов; в-третьих, наконец, в выполнении вождем ритуальных и культовых функций. Все эти три явления, между которыми иногда трудно пронести грань, очень широко распространены, особенно у народов, достигших порога классового строя; они до- статочно общеизвестны и нет надобности приводить соответствующие примеры.
Многие западные ученые не замечают тесной связи между указанными тремя проявлениями культа вождей и не видят их реальной обусловленности. Для Фрэзера, например, «святость» какого-нибудь негритянского царя и выполнение им жреческих функций есть продукт развития магических представлений о возможности влияния человека на природу, представлений о симпатической связи и о табу как ее отрицательном выражении. Власть такого царя, с его точки зрения, выросла из функций колдуна как результат постепенной специализации его в области магии. Что же касается поклонения духам умерших вождей, то и Фрэзер и другие авторы рассматривают этого рода явления в совершенно иной связи - под рубрикой «культ предков» 1, понимая последний, разумеется, как последствие развития веры в душу.
Подобные чисто идеалистические взгляды, разрывающие по формально логическим соображениям части одного целого и соединяющие вещи весьма разнородные, конечно, не могут нас удовлетворить ни в какой степени. Племенной культ умерших вождей и семейно-ро-довой культ предков имеют между собой лишь формальное сходство. По происхождению, по социальному значению, по идеологической роли эти две формы религии очень далеки друг от друга. После всего, что говорилось выше по поводу той и другой формы, едва ли это требуется разъяснять. С другой стороны, магическая власть священного царя над природой и налагаемые на него в связи с этим запреты, конечно, имеют связь с примитивными магическими представлениями, сопутствующими хотя бы тотемическим или промысловым обрядам, но выводить на этом основании, как это делает Фрэзер, царскую власть из специализации колдуна - это значит искажать действительную связь явлений. В действительности, как мы могли убедиться из приведенных выше фактов и как это ясно даже a priori, приписывание вождям и царям магических сверхъестественных способностей есть лишь отражение роста их власти, это есть выражение тех чувств безотчетного страха и преклонения. которые порождаются в неразвитом сознании самим фактом возникновения в общине первых социальных противоречий, выделением господствующих групп 1.
Перенесение на вождя представлений о магическом воздействии на природу, представлений, выросших на почве тотемизма и промыслового культа, есть лишь естественный результат сакрализации власти вождя. Если у некоторых народов это вылилось в уродливую систему странных и стеснительных ограничений, налагаемых на вождя или царя как на священную особу,- примеров этого много в той же фрэзеровской «Золотой ветви»,- то это лишь побочный, может быть, неприятный для самих носителей этой власти, но вполне понятный результат крайнего развития этих представлений.
13. Типы и виды религии: племенные, национальные, национально-государственные. Возникновение систем государственного религиозного культа.
ТИПЫ РЕЛИГИЙ - – понятия, к-рые отражают общие для некоторых религий признаки и на этой основе выделяют соответствующие классификационные группы. Различают религии «языческие и откровенные», «естественные и духовные», «естественные и этические», «зависимости и свободы», «политеистические, генотеистические и монотеистические», «региональные и глобальные» и т.д. С учетом историко-стадиальных этапов развития этносов выделяют родо-племенные, народностно-национальные и мировые. Родо-племенные сложились в условиях первобытно-общиннного строя, но продолжают существовать и ныне в рамках реликтовых культур. Они стихийно вырастали из условий жизни рода и племени, сакрализовывали эти типы этносов. Важное место в них занимают культ предков, племенного вождя, племенного бога, ритуалы возрастных инициаций, широко распространены фетишизм, тотемизм, магия, анимизм. Народностно-национальные религии ассимилировали известные историко-культурные пласты родо-племенных, но в отличие от последних складывались и эволюционировали в период становления и развития классового общ-ва. Они отражали условия жизни народности, а затем и нации, сакрализовывали эти этносы, их государства, глав этих государств. Их носителями являются в основном представители данного этноса. Этим религиям свойственна детальная ритуализация обыденного поведения людей (вплоть до организации приема пищи, соблюдения гигиенических правил и т.д.), специфическая обрядность, строгая система предписаний и запретов, отделяющих представителей данных религий и этносов от последователей других этнорелигиозных общностей. Из ныне существующих к этому типу религий относятся индуизм, иудаизм, синтоизм, сикхизм и др. Мировые религии – буддизм, христианство, ислам – генетически связаны с родоплеменными и народностно-национальными, но существенно отличны от них. Мировые религии появлялись в эпохи великих исторических поворотов, в условиях складывания «мировых империй», в их становлении и развитии большую роль играли основатель или группа основателей. В мировых религиях нашел отражение образ жизни больших регионов, разных классов, сословий, каст, племен, народностей, и потому представители этих разнородных общностей стали носителями новых религий. Мировым религиям свойствен сильно выраженный прозелитизм, пропагандистская активность, их проповедь носит межэтнический космополитический характер, обращена к представителям разных социальных групп; эти религии проповедуют идею равенства людей. Они отбросили вносящую разделение обрядность, свойственную родоплеменным и народностно-национальным религиям. В конкретных исторических условиях различные направления мировых религий приобретают этническую окраску, имеется тенденция идентификации этнической и религиозной принадлежности.
Родоплеменные примитивные древние верования. Они зародились в далеком прошлом, но не ушли из сознания человека, а запечатлелись и существуют среди людей и по сей день. Из них вытекают многочисленные суеверия – примитивные верования, которые очень похожи на религию по характеру своего возникновения, но не являются собственно религиями, так как не предполагают существования бога или богов, они не составляют целостного мировоззрения человека.
2. Национально-государственные религии, которые являются основами религиозной жизни некоторых народов и наций (например, индуизм в Индии или иудаизм у еврейского народа).
3. Мировые религии – распространившиеся за границы наций и государств и насчитывающие большое число приверженцев по всему миру. Общепринято существование трех мировых религий: христианства, буддизма и ислама.
По данным Гарвардского Университета (Harvard University), в 2000 году в 72-х из 188-ми стран мира не существовало государственной религии. 75 государств считали ту или иную религию государственной. Остальные страны находились в «переходном» состоянии - например, в них были признаны «официальными» две или более религии.
Ныне Ислам считают официальной религией 29 государств, католицизм - 22, протестантизм - 10, православие - 8, буддизм - 4, индуизм и иудаизм - по одному. Любопытно, что, если в первой половине 20-го века количество государств, в которых существовали официальные религиозные культы, постоянно снижалось, то в последние три десятилетия этот процесс практически полностью остановился.
Исследование Гарвардского Университета также показало, что важнейшим фактором, который влияет на решение властей той или иной страны установить официальный религиозный культ, является религиозная история этого государства. Если страна когда-либо в 20-м веке имела государственную религию, то скорее всего эта же религия сохранит или вновь приобретет тот же статус и в 21-м веке. При этом политические пертурбации на государственные религии не влияют или влияют крайне незначительно. К примеру, во всех странах, которыми управляли коммунистические режимы, государственные религии были упразднены (единственным исключением является Сомали, которой в начале 1970-х годов правили люди, считавшие себя марксистами - они сохранили Ислам в качестве государственной религии).
Государственные религиозные культы появились в глубокой древности и благополучно дожили до наших дней. Иногда замена одного государственного религиозного культа другим объяснялась не объективными обстоятельствами, а волюнтаристскими действиями правителей. Так, к примеру, в 1536 году король Англии Генрих Восьмой создал Англиканскую церковь и отказался от католицизма из-за того, что Папа отказался дать ему разрешение на развод. Одним из последствий этого была массовая конфискация собственности Католической церкви в Англии. Вероятно, схожие причины заставили короля Швеции Густава Вазу в 1527 году отказаться от католицизма в пользу лютеранства - смена веры привела к обогащению короля за счет имущества католических иерархов и монастырей (в 2000 году Швеция официально перестала считать лютеранство государственной религией).
Государственные религии в разных странах действуют по-разному. Так, государственные протестантские церкви в Англии и Скандинавии намного более либерально относятся к иноверцам, чем шиитская иерархия в Иране. Энтони Гилл (Anthony Gill), автор книги «Политические Причины Религиозной Свободы» (The Political Origins of Religious Liberty), отмечает, что причина этого заключается в степени отделения церкви от государства - во многих странах (в основном, исламских) подобного разделения не существует.
Смена государственной религии в современном мире происходит и по иным причинам. Так, многие бывшие колонии меняли государственную религию непосредственно после обретения независимости. Аналогичные процессы происходили и в случаях, когда распадались большие многонациональные государства (например, Османская империя или Советский Союз).
Родни Старк (Rodney Stark), автор книги «Один Настоящий Бог: Исторические Последствия Монотеизма» (One True God: Historical Consequences of Monotheism), отмечает, что шансы на то, что тот или иной религиозный культ будет признан «государственным» выше в странах, где его исповедует подавляющее большинство жителей. Однако и здесь есть определенные тонкости: к примеру, большие шансы на «государственность» приобретают монотеистические религии - иудаизм, христианство и Ислам. Они же в наибольшей степени и выигрывают от государственной поддержки.
Американский экономист Рафаэль Ла Порта (Rafael La Porta) опубликовал серию работ, в которых доказывает, что шансы на установление государственной религии уменьшаются в случае, если экономика данной страны растет, а население богатеет. По его мнению, верно и обратное: в условиях экономических проблем и массового обнищания жителей государственные религиозные культы вводятся с большим успехом, и эти изменения воспринимаются верующими более позитивно.
Первое исследование о государственной религии провел британский экономист Адам Смит (Adam Smith), оценивавший отношения религии и государства с рыночных позиций (глава об этом входит в его классическое произведение «Причины и Природа Богатства Народов» (An Inquiry into the Nature and Causes of the Wealth of Nations), впервые опубликованное в 1791 году). По мнению Смита, религия, которая получала государственный статус, приобретала качества духовного монополиста, который получал различные субсидии и искусственным образом ограничивал проникновение на «свой» рынок конкурентов (Смит анализировал положение Англиканской церкви в Англии и Католической - в Испании и Франции). Смит также пришел к выводу, что монополизм не шел на пользу официальным культам: как и любые другие монополии, они становились менее конкурентоспособными, более бюрократизированными и «ленивыми». В результате, авторитет официальных церквей снижался, так же, как и популярность проводимых ими религиозных служб. Любопытно, что выводы Смита были подтверждены исследованиями, проведенными уже во второй половине 20-го века.
К примеру, серию работ на эту тему опубликовал известный американский ученый Роджер Финке (Roger Finke). Американский исследователь Нуно Гарупа (Nuno Garoupa) и португалец Педро Барроs (Pedro Barros) в исследовании «Экономическая Теория Церковной Жесткости» (An Economic Theory of Church Strictness) доказывают, что «жесткие» (большей частью «государственные») церковные структуры в долгосрочной перспективе проигрывают экономически. Причина, по их мнению, заключается в том, что верующие постепенно начинают воспринимать их как «филиал» государства и своеобразный «двойник» налоговых органов. В результате, верующие начинают реже посещать подобные культовые учреждения, а иногда и меняют вероисповедание.
Роберт Барро (Robert Barro) и Рэйчел МакКлири (Rachel McCleary) в исследовании «Религия и Экономический Рост в Разных Странах» (Religion and Economic Growth across Countries) доказывают, что наличие государственной религии в краткосрочной перспективе повышает религиозность общества. Однако, если религия-монополист начинает бороться с конкурентами силовыми методами (например, с помощью чиновников), уровень религиозности снижается.
Как магия, так и религия зарождаются и функционируют в ситуациях эмоционального стресса, таких, как кризисы жизненного цикла и жизненные тупики, смерть и посвящение в племенные таинства, несчастная любовь и неудовлетворенная ненависть. Как магия, так и религия предлагают выход из ситуаций и состояний, не имеющих никакого эмпирического разрешения, только посредством ритуала и веры в сверхъестественное. Эта сфера в религии охватывает веру в призраков и духов, мифических хранителей племенных тайн, примитивных посланцев провидения; в магии - веру в ее первозданную силу и могущество. Как магия, так и религия основаны строго на мифологической традиции и обе существуют в атмосфере чуда, в атмосфере постоянных проявлений чудотворной силы. Обе они окружены запретами и предписаниями, которые отграничивают сферу их влияния от мира профанного.
Что же тогда отличает магию от религии? В качестве отправного пункта мы выбрали самое отчетливое и ясное разграничение: мы определили магию как практическое искусство в сфере сакрального, состоящее из действий, которые являются только средствами достижения цели, ожидаемой как их следствие; религию же - как совокупность самодостаточных актов, цель которых достигается самим их свершением. Теперь мы можем проследить это отличие более глубоко. Практическое ремесло магии имеет свою ограниченную, узко очерченную технику: заклинание, обряд и наличие исполнителя - вот что образует ее нехитрое триединство, своего рода магическую Троицу. Религия, с ее многосложными аспектами и целями, не имеет такой простой техники, и ее единство может быть обнаружено не в форме ее действий и даже не в единообразии ее содержания, а, скорее, в функции, которую она выполняет, и в ценностном смысле ее веры и ритуала. И опять же, вера в магию, сообразно своему незамысловатому практическому характеру, исключительно проста. Она всегда заключается в убеждении в способности человека достигать некоторых определенных результатов посредством определенных заклинаний и обрядов. В религии же мы имеем целый мир сверхъестественных объектов веры: пантеон духов и демонов, благосклонные силы тотема, дух-хранитель, племенной Всеотец и образ загробной жизни образуют вторую сверхъестественную реальность примитивного человека. Мифология религии также более разнообразна, сложна и креативна. Обычно она сосредоточена вокруг различных догматов веры и развивает их в космогонии, сказаниях о деяниях культурных героев, богов и полубогов. Мифология же магии, несмотря на всю свою значимость, состоит лишь из неизменно повторяющихся переутверждений первичных достижений.
Магия, особое искусство, предназначенное для особых целей, во всякой своей форме становится однажды достоянием человека и дальше должна передаваться по строго определенной линии из поколения в поколение. Поэтому с самых ранних времен она остается в руках избранных, и самой первой профессией человечества является профессия колдуна или знахаря. Религия же, напротив, в примитивных условиях является делом всех, в котором каждый принимает активное и равноценное участие. Каждый член племени должен пройти инициацию, а затем сам участвует в инициациях других, каждый причитает, скорбит, копает могилу и поминает, и в должное время каждый, в свою очередь, тоже будет оплакан и помянут. Духи существуют для всех, и каждый становится духом. Единственная специализация в религии - т. е. ранний спиритуалистический медиумизм - является не профессией, а индивидуальным даром. Еще одно отличие магии от религии - игра черного и белого в колдовстве. Религии в на ранних стадиях не присуще столь явное противопоставление добра и зла, благотворных и вредоносных сил. Это также связано с практическим характером магии, которая стремится к конкретным, легко поддающимся оценке результатам, в то время как ранняя религия, хотя и является носительницей нравственности по сути своей, оперирует с роковыми, непоправимыми событиями, а также входит в контакт с силами и существами куда более могущественными, чем человек. Не ее это дело - переделывать дела человеческие. Афоризм - страх прежде всего создал богов во вселенной - представляется определенно неверным в свете антропологии.
Чтобы в полной мере понять различие между религией и магией и иметь ясную картину тройственного созвездия магии, религии и науки, давайте кратко очертим культурную функцию каждой. Функция примитивных знаний и их значение уже рассматривались, и действительно понять их несложно. Знакомя человека с его окружением, позволяя ему использовать силы природы, наука, примитивные знания даруют ему огромное биологическое преимущество, высоко поднимая над остальным мирозданием. К пониманию функции религии и ее значения мы пришли в обзоре верований и культов дикаря, представленном выше. Там мы показали, что религиозная вера обосновывает, закрепляет и развивает все полезные установки, такие, как почтение к традиции, гармония с окружающим миром, мужество и самообладание в борьбе с трудностями и перед лицом смерти. Эта вера, воплощаемая в культе и обряде и поддерживаемая ими, имеет огромное биологическое значение и открывает человеку примитивной культуры истину в более широком, прагматическом смысле слова.
В чем же культурная функция магии? Мы видели, что любой инстинкт и эмоция, любое практическое занятие могут завести человека в тупик или подвести его к пропасти - когда пробелы в его знаниях, ограниченность его способности к наблюдению и размышлению в решающий момент делают его беспомощным. Человеческий организм реагирует на это спонтанным взрывом эмоций, в котором рождаются зачатки магического поведения и зачаточная вера в его эффективность. Магия закрепляет эту веру и этот рудиментарный обряд, отливает их в стандартные, освящаемые традицией формы. Таким образом, магия обеспечивает примитивного человека готовыми ритуальными способами действий и верованиями, определенными духовными и материальными техниками, которые в критические моменты могут послужить как бы мостами, перебрасываемыми через опасные пропасти. Магия позволяет человеку с уверенностью заниматься своими важными делами, сохранять устойчивость и целостность психики при вспышках гнева, в приступах ненависти, при безответной любви, в минуты отчаяния и тревоги. Функция магии заключается в ритуализации человеческого оптимизма, в укреплении его веры в победу надежды над страхом. Магия есть свидетельство того, что для человека уверенность важнее сомнения, упорство лучше, чем колебания, оптимизм предпочтительнее пессимизма.
Глядя издалека и с высока, с вершин нашей развитой цивилизации, нам, куда более надежно защищенным, легко увидеть всю вульгарность и несостоятельность магии. Но без ее силы и руководства ранний человек не мог бы справляться со своими практическими трудностями так, как он это делал, не смог бы продвинуться к более высоким стадиям развития культуры. Вот почему в примитивных обществах магия имеет универсальное распространение и такую огромную власть. Вот почему мы находим магию неизменным спутником всякого важного занятия. Я думаю, мы должны видеть в ней воплощение высокого безрассудства надежды, которое и сегодня остается наилучшей школой человеческого характера.
